Влиятельные начальники порой злоупотребляют своей властью, нарушая трудовую этику. В одних случаях это служебный роман, в других – харассмент
В 2017 году мир узнал о громком деле кинопродюссера Харви Вайнштейна, обвиняемого в сексуальных домогательствах и изнасилованиях. Тогда общество и обратило внимание на проблему харассмента. Как обычно бывает, мнения людей разделились. Нашлись такие, кто не считает даже настойчивые и грубые попытки соблазнения насилием, называя это флиртом на работе. Но где та грань между служебным романом и сексуальными домогательствами?
Жертвы сексуальных домогательств рассказывают, с чем им пришлось столкнуться на рабочем месте.
— Мне было 22 года. Я зашла в кабинет к своему начальнику. Он подошел ко мне сзади и стал поглаживать по плечу. Сначала я приняла это за дружеский жест, но через минуту его рука оказалась у меня на груди. Я настолько опешила, что не понимала, как мне себя вести, пока не схватила вещи и не выбежала оттуда. Я не знала, что делать. Бежать и кому-то рассказывать? Скажут, сама приставала, глазки ему строила.
Тогда я была неопытной. Это была первая серьезная организация, в которой я работала, поэтому мне было страшно потерять должность. Однажды я рассказала о случившемся своей коллеге. Та, в свою очередь, ответила, что я наговариваю на человека, и посоветовала мне не позориться. Мол, он приличный мужчина, у него жена и дети, такого быть не может. После этого я замолчала. Такие ситуации повторялись неоднократно. Я работала в постоянном стрессе и старалась всячески его избегать. С его стороны все чаще и чаще были замечания и упреки в мой адрес. Видимо, он вымещал свое недовольство из-за того, что не мог склонить меня к отношениям. Я не смогла это терпеть и в скором времени уволилась. Считаю, что гласность необходима, потому что молчание развязывает им руки, — рассказывает Ольга.
Очень часто в роли таких начальников оказываются примерные семьянины, постоянно твердящие о безмерной любви к своим женам. Имея положительный образ и чувствуя свою безнаказанность, они продолжают пользоваться своим высоким положением.
Как известно, большинство жертв молчат о сексуальных преследованиях. Одни не рассказывают о случившемся из-за страха или стыда. Другие, потому что не готовы отказываться от внимания, считая приставания нормой. Зачастую сами насильники не отдают себе отчет в том, что нарушают чьи-то личные границы. Они приравнивают домогательства к ухаживаниям и обычным знакам внимания. Но просьбы прекратить, выражение недовольства, отказ — прямые признаки того, что продолжать проявлять то самое «внимание» не стоит.
— В кабинете сидели четыре человека, включая начальника. Одним из коллег был молодой человек. Он всячески намекал на секс, но постоянно слышал мой отказ, причем в грубой форме. Недолго думая, он перешел к действиям. Когда никого не было в кабинете, он подходил ко мне в момент, когда я, например, поворачивалась спиной и брала папки в шкафу, прижимался, лез языком в ухо. Я предупредила, что, если он не оставит меня, начну кричать. Он не поверил, и мне пришлось действительно громко закричать. Он отпрянул. Я пожаловалась начальнице, но та лишь отшутилась. Домогательства прекратились только тогда, когда я пару раз заорала на все здание, — вспоминает Алена.
— К сожалению, сексуальные домогательства уголовно не наказуемы. Защиты от них нет, но если «сальные шутки» и «навязчивые предложения» переходят в разряд действий, то нужно помнить, что сексуальная неприкосновенность защищена законом. Существует ответственность за изнасилование, ответственность за насильственные действия сексуального характера, — сообщает юрист Денис Пензин.
Сегодня у нас есть лишь одно оружие — гласность. Но осмелившись рассказать о случившемся, жертвы сталкиваются с осуждением и недоверием, а иногда даже с угрозами и насмешками. Вместо защиты и поддержки они получают: «сама спровоцировала, улыбалась, выглядела вызывающе. Должна быть благодарна такому вниманию». Общество щедро раздает ярлыки тем, кто пытается заявить о непозволительном поведении. Пострадавшие стыдятся того, в чем не виноваты, оказываясь в зависимом положении. Необходимо помнить о том, что умышленное замалчивание проблемы равно поощрению насилия. Люди должны признать важность данной темы и бороться с ее социальной стигматизацией.
Ирина Шатилова
