Малые хабаровские предприятия, в отличие от корейских в Пусане и китайских в Харбине, так и не стали заводилами отечественной экономики, а она во многом поэтому так и не достигла желаемого подъема. Первым супротив малого бизнеса ополчился пресловутый реформатор Гайдар. С его подачи созидательная активность душилась и до сих пор в немалой степени душится тарифными и банковскими поборами, правовыми заторами, ненасытными монополиями, сырьевыми офшорными аппетитами. Находятся также коррумпированные отщепенцы в погонах, которые третируют далеких от криминала предпринимателей. Каждое беззаконие – это сломанные судьбы, разоренные предприятия, невосполнимые нравственные потери.
Чья крыша круче?
Будни трудового российского бизнеса никогда не были легкими и безоблачными, начиная с первых кооперативов в перестроечном 1987 году.В кипящие 90-е любой владелец киоска, цеха, парикмахерской, мастерской вынужден был вертеться ужом между бандитским молотом и бюрократической наковальней. В 1991-м меня избирали председателем одной из хабаровских ассоциаций предпринимателей, так что неплохо помню этот период. Безумные гайдаровские налоги полностью не платил никто, зато большинство деловых людей обложили негласной данью до тех самых пор, пока ее основных сборщиков уже при президенте Путине не упаковали оптом на нары.
С экономическим бандитизмом как будто покончили, однако при возвращении силовой монополии государству наихудшие его защитники типа Черкалина и Захарченко постарались монетизировать властный ресурс. В зоне наибольшего риска оказались бизнесмены без чиновничьей (силовой) «крыши» или имеющие покровителя, но попавшие в эпицентр междоусобной борьбы силовых ведомств. Ведь у нас при желании можно раздуть из мухи слона и любого неугодного упечь за решетку. Обвинения с посадками поставили на конвейер, обрушив малый бизнес, средний уровень жизни и поступления в госбюджет. Кремль схватился за голову и заставил силовиков сократить контингент экономических заключенных, чего не скажешь о тех, кого в следственном изоляторе за несколько месяцев психологически раздавили, донельзя разорили, перед выходом к условному сроку приговорили и на все четыре стороны отпустили.
Таких несчастных и поныне хоть отбавляй. Шансы доказать свою невиновность у них мизерные: суды выносят всего полпроцента оправдательных приговоров. Если следователи и судьи объясняют столь скромный квант милосердия высоким качеством следствия, то считающие себя незаслуженно осужденными – существующим, по их мнению, сговором между отдельными представителями судебных и правоохранительных органов. Истина, как правило, посредине, ведь около 80% экономических дел до суда не доходит из-за отсутствия доказательной базы. И все же, если подходить объективно, весь судебно-силовой блок по факту неподотчетен представительной власти, не говоря уже о гражданском контроле. Пресс-конференции официальных лиц МВД, ФСБ, прокуратуры, СКР для местных СМИ и те канули в лету. А ведь чем выше забор от общества, тем больше злоупотреблений.
Спору нет, мошенников в экономике еще уйма, особенно за бюджетный счет из-за коррупционных лазеек в законах. Чего стоит один только ФЗ-44 со слепыми аукционами на удешевление строительных смет! И хотя такое удешевление несовместимо с соблюдением технологий, аферисты получают подряды и финансирование, превращают сотни объектов по всей стране в долгострой. В обойме с лазейками искусственные препоны, когда, например, квоту на лосося не дают выловить привычными плавными сетями, и рыбаки, чтобы не разориться, выдумывают гибридные орудия лова.
В системной ловушке
Особняком стоят налоговая отчетность, банковское и таможенное обслуживание, где куда ни кинь – везде клин. Судите сами: малый бизнес предпочитает упрощенную налоговую систему (УСН), когда отдаешь процент от выручки или от дохода, и больше никакой волокиты. Или выбираешь аналогичный «упрощенке» патент. Крупные компании обычно на общей системе (ОСНО), где обязателен НДС, зато налоги можно законно минимизировать, используя сложную бухгалтерию. При любой отчетности государство ничего не теряет, однако на УСН введен лимит годовой выручки. С какой стати – объяснить мне в налоговой инспекции не смогли.
Чтобы не превысить лимит, бизнесмены создают вторую, третью, четвертую фирмы, зная, что на ОСНО утонешь в отчетности, некогда будет работать. К образованию запасных юрлиц вынуждают также крупные банки. Ссылаясь на ФЗ-115 о противодействии отмыванию доходов и финансированию терроризма, банки произвольно блокируют счета якобы для проверок денежных операций. Некоторые эксперты считают, что, прикрываясь данным законом, банкиры навязывают мнимые вип-услуги и снимают большую комиссию при вынужденном переводе клиентами своих средств в другие кредитные учреждения. Банковские проверки малого бизнеса в 99,99% всех случаев заканчиваются ничем, при этом замороженные средства не работают, проверяемые терпят ущерб. Свои сложности у небольших внешнеторговых компаний, которые через суд снижают явно завышенные пошлины, и, чтобы таможня затем не прессовала проверками, учреждают новые фирмы. Если у одного учредителя их больше пяти, подключается уже налоговая инспекция.
Поэтому бизнесмены вынуждены искать другие компании, которые бы работали с ними на общие цели. Сие законом не возбраняется, однако есть сравнительно новая статья 173 УК РФ о подставных учредителях, у «которых отсутствует цель управления юридическим лицом». При такой формулировке любой управленец, если нагрянуть к нему с ОМОНом, признает себя чьим-нибудь ставленником. Даже если в его фирме все сделки законные и он лично по ним отчитывается. В случае признания возьмут того, чьи интересы обслуживает признавшийся. Хотя любое бизнес-обслуживание законно, если не отмываются и не вывозятся капиталы, как, скажем, в случае со сбежавшим в Штаты экс-градоначальником Хабаровска Соколовым. Однако о серьезных разоблачениях в Хабаровске что-то не слышно. Проще и безопасней выстраивать обвинения на пустом месте, не брезгуя попранием человеческих прав.
Коленом по горлу
Нечто подобное случилось в этом году с владельцем хабаровского IT-предприятия «Сэлвэй» Юрием Горбатюком, организатором высокотехнологичного импорта Еленой Лабинцевой. Будучи также юристом, Юрий помог изобличить многих оборотней в погонах.
«Влиятельных недоброжелателей у меня с горкой, — сообщил он по телефону, — и, вероятно, вследствие этого утром 22 июня ко мне в квартиру ворвались оперативники ОЭБ УВД Хабаровска Демидов, Шмоток и группа омоновцев. Без объяснений сбили меня с ног, хотя я не сопротивлялся, чуть не раздавили горло коленом, а потом надели наручники. Перепугали жену и малолетнего сына».
Между тем, в отличие от задушенного американского гангстера Флойда, Юрий Юрьевич сам по молодости работал советским опером, руководил филиалом независимого Центра судебных экспертиз, не имеет ни одного правонарушения. Поводом для насилия стал обыск его жены на том основании, что она якобы – негласный начальник транспортного отдела в компании Лабинцевой. Хотя в этой должности Елена Горбатюк работает официально уже восьмой год. Когда лицом в пол уложили открывшего двери мужа, он, естественно, возмутился и потребовал соблюдать закон. После чего прошел почти месяц (!), и по рапорту Демидова следственный комитет по Индустриальному району Хабаровска возбуждает против Горбатюка уголовное дело. За публичное (в квартире!) оскорбление полицейских. Заранее отобранные для обыска понятые на голубом глазу заявили, что открывший дверь Горбатюк «не пускал их внутрь голосом».
Видеозапись якобы имевшего место воспрепятствования Горбатюком входу в квартиру полиции и швыряния его на пол не представили, зато показали незапротоколированную при обыске скрытую съемку того, как уже закованный в наручники Горбатюк возмущается беззаконию с употреблением крепких слов. Хотя скрытая и тем более выборочная съемка обыска запрещена Уголовно-процессуальным кодексом и не считается доказательством в суде. Видите, как у нас легко трактуют законы. Если люди в погонах вас ни за что побьют, остается лишь смиренно молчать. И не стонать, иначе стон расценят как сопротивление голосом. По этой же мазохистской логике при изнасиловании нужно расслабиться и получать удовольствие. В свое время министр МВД Нургалиев разрешил гражданам сопротивляться незаконному рукоприкладству силовиков. Боюсь, что если бы сегодня он повторил то же самое, его бы осудили за экстремизм.
«Случай с Юрием Горбатюком – наглядное пособие того, как не следует проводить обыски, начиная с постановления судьи Железнодорожного района Хабаровска Ивана Белых. Само заседание суда по рассмотрению ходатайства следователя Муратовой об обыске прошло без участия следователя и прокурора. К сожалению, такая формальная практика распространена повсеместно. По данному делу судья мог бы тогда спросить следователя, чем подтверждаются утверждения о негласном сотрудничестве Горбатюк Елены и Лабинцевой, — объясняет адвокат с богатым милицейским, детективным и преподавательским опытом Константин Денисов. — Судья этого не сделал и был введен в заблуждение, а сама организация обыска показала, что его целью было не отыскание документов предприятия, в котором работала жена, а силовое воздействие на ее мужа и, в случае эмоциональной реакции, возбуждение против него уголовного дела. При этом не позволили вызвать адвоката, а это грубейшее нарушение УПК, без решения суда (суд дал санкцию только на документы) изъяли личные телефоны, компьютер Юрия, учебные девайсы фирмы «Сэлвэй», специализирующейся на электронных системах защиты. Забрали старую китайскую ручку со встроенным диктофоном и за нее попытались возбудить еще одно уголовное дело».
Непогрешимый ОЭБ
История с Юрием Горбатюком почти зеркально повторилась тем же утром, 22 июня, при обыске на квартире Елены Лабинцевой и ее дочери. К двум женщинам, словно они громилы и дебоширы, следователь УМВД по Хабаровску А.В. Поцилуйко явился с оперативниками из ОЭБ и вооруженным ОМОНом, развлекавшимся затем с хозяйской собакой. Изъяли личные телефоны, флеш-накопители, банковские карты, хотя без особого судебного решения изъятие электронных средств запрещено, а также все наличные деньги, документы и ключи на авто (ключи до сих не вернули), не позволили своевременно пригласить адвоката, не давали одеться и снимали в нижнем белье на видео. Во время шестичасового обыска Лабинцевой стало плохо, вызывали скорую помощь, после чего ее отвезли на двухчасовой допрос в УМВД города и одновременно обыскивали ее офис. Господа полицейские до того вошли в раж, что когда в офис прибыл адвокат Сергей Сулима, дважды выставили его за дверь.
А ведь только один этот факт делает данные обыски незаконными! Лабинцеву сразил в итоге невроз, она пролежала месяц под капельницей и вынуждена посещать дорогую частную клинику. Проблемы со здоровьем возникли и у ее секретарши, которую восемь часов подряд продержали на обыске и допросе, не предоставив возможности даже посетить туалет. Кроме того, еще13 мая, несмотря на коронавирус, оперативники ОЭБ Соловьев и с ним предлагавший «по-хорошему договориться» Гречихин в этом же офисе изъяли печати, сотовые телефоны, учредительные и отчетные документы нескольких фирм, парализовав тем самым их деятельность. Изымали целыми пакетами, без должной описи и копирования, теперь невозможно отчитаться перед налоговой.
Первый зампрокурора Хабаровска В.Н. Степанищев обязал УМВД по Хабаровску устранить зафиксированные им нарушения при обысках у Горбатюка и у Лабинцевой. В результате лишь кое-что из изъятого было возвращено. Суть проблемы, разумеется, не в изъятых вещах, а в тех сотрудниках городского УМВД, которые всеми способами пытаются представить Елену Лабинцеву и Юрия Горбатюка уголовниками. Что же собираются инкриминировать Елене Владимировне? Она, по официальной фабуле следствия, создала несколько предприятий во главе с формальными учредителями-руководителями Климентьевой и Григорьевым, у которых, якобы, отсутствовала цель управления. То есть несколько лет получали зарплату, сдавали отчетность, работали с банками, нотариусами, налоговой, другими госучреждениями, но реально управлять, оказывается, не хотели. Если они признали себя нежелающими управлять, при чем здесь Лабинцева? При этом примерно так же, как и с Юрием Горбатюком, полицейские обошлись с Евгением Григорьевым. После такого воздействия в чем только не признаешься, тем паче что Григорьев и Климентьева люди простые: он автослесарь, она — сторож и повар. А попробуй им Лабинцева помочь хорошими адвокатами, могли бы обвинить в давлении на свидетелей.
Издержки прозрения
«Да, в качестве директоров и Климентьева, и Григорьев трудились по совместительству. И что здесь, позвольте узнать, плохого? — вопрошает Елена Владимировна. — Все сделки по их счетам абсолютно законные, никакого ущерба от них государству нет. Эти предприятия помогают мне нормально работать в условиях искусственных административных барьеров. К сожалению, меня очень подвел главбух Евгений Бездняков, которого я взяла по объявлению. Сначала он попытался ловчить за моей спиной, а потом дал против меня голословные показания. Но моя позиция твердая: мой бизнес от начала и до конца прозрачный, успешно прошел многочисленные проверки. И, безусловно, полезный. За одиннадцать лет мы организовали поставки в западные и восточные регионы России большого объема не имеющих отечественных аналогов комплектующих, оборудования из Китая, Кореи, Японии, США. Выполняя сложную, ответственную работу, наши специалисты свободно говорят как минимум на английском и на китайском, имеют дипломы лингвистов, экономистов, инженеров, юристов, с высокой эффективностью обеспечивают коммуникацию российских организаций с их потенциальными партнерами в странах Тихоокеанского региона».
«Елена Владимировна работает по агентским договорам в рамках Гражданского кодекса РФ, — уточняет ее адвокат Олеся Федченко, — её заработок составляет небольшой комиссионный процент от стоимости выполненных поставок. Договорные поставки осуществляются от её имени, но за счёт принципала – непосредственного заказчика поставки, соответственно, денежные средства на осуществление поставки в полном объёме поступают на счёт компании Елены Владимировны, но эти средства чужие и ей не принадлежат. У ОЭБ могло сложиться ложное впечатление, что она ворочает большими деньгами, совершает так называемый «обнал», но потом они, видимо, разобрались и предложили через меня Лабинцевой признаться лишь в создании подставной фирмы, пообещав после этого, что уголовное дело закончится небольшим штрафом и будет закрыто. Но она убеждена в своей невиновности, так как не осуществляла «обналов», не создавала юридических лиц через подставных людей, признать свою вину в этом отказалась».
Предположим, что разобрались. Но кто возместит ущерб здоровью и благополучию Елены Лабинцевой, ее персоналу, Юрию Горбатюку и заодно экономике, государству? Ведь в результате обысков сорвано выполнение бизнес-планов, госбюджет недосчитался налогов. Вместе с тем главная задача силовиков – защищать законные интересы граждан и государства, а не избивать и стращать. После визита полиции дочь Елены, талантливая программистка, не прочь уехать в Западную Европу, хотя это тоже не выход. Такое впечатление, что ОЭБ УМВД по Хабаровску, кроме как на бесполезную разработку Лабинцевой, некуда тратить бюджетные деньги. Притом что у всех на глазах южане торгуют браконьерским лососем, кругом дикие свалки, коммунальные и строительные неурядицы.
Если товарищи не справляются, переучите их в участковые, на ППС, на ГИБДД, на отделы по делам несовершеннолетних. Недокомплект этих важнейших низовых звеньев до 80%, поэтому на ночные чрезвычайные вызовы наряд ППС приезжает в лучшем случае часа через три. Кстати, когда полиция называлась милицией и была частично муниципальной, ждать приходилось не более получаса. А за бесправные обыски даже в 90-е годы оперов увольняли без выходного пособия.
Не опускать руки
Реальная безопасность общества, немыслимая при таком кадровом голоде силовиков снизу, предполагает отчетность силовых ведомств перед представительной властью всех уровней, вплоть до создания муниципальной милиции при гораздо больших полномочиях и налоговых поступлениях у местного самоуправления, обоюдном контроле правоохранительных и выборных органов, включая депутатские, парламентские расследования.
Повысить доверие к судебной системе могли бы народные заседатели на постоянной основе рядом с федеральными судьями как минимум в апелляционных и кассационных судах. Тогда, в случае мафиозной спайки каких-то силовиков, честный предприниматель отыскал бы на них управу в апелляционном суде и в городской думе. А Госдума и Совет Федерации регулярно спрашивали бы с Генеральной прокуратуры, МВД, Следкома, спецслужб за злоупотребления и ошибки, вплоть до отставки виновных персон.
Во время работы над этим текстом пришла жуткая новость о самосожжении журналистки Славиной. Накануне следственная бригада выгребла у нее при обыске все ценное, не пустила к ней адвоката.
Это все равно что ограбить, хотя она была лишь свидетелем. Почерк следственных действий – как в квартирах Горбатюка и Лабинцевой, когда обыски устраивают не ради сбора улик, а чтобы запугать, оставить без средств к существованию, выбить какие-то показания. С этим безобразием пора покончить максимальным ужесточением прокурорского надзора при участии широкой общественности, правозащитников, политиков, СМИ. Привлечение спецназа против не представляющих опасности граждан должно быть исключено.
У нас не Карабах и не Сирия. Избегать любых обысков у свидетелей, изымать у подозреваемых только то, что определено судом. Все обыски от начала и до конца фиксировать на видеосъемку. За недопущение адвоката и изъятие любых не разрешенных судом предметов, а также за изъятие без протокола – привлекать к уголовной ответственности и увольнять из органов. То же самое – за хамское и бестактное поведение.
В силу особой злободневности данной проблемы внести необходимые дополнения в Уголовно-процессуальный кодекс, другие нормативные документы. Аналогично спрашивать с судей за обоснованность санкций на обыски. С чего начать? Без должного понимания этой ситуации среди добросовестных полицейских, прокуроров, судей, чекистов, следкомовцев ничего не сдвинется. Главное – не опускать руки, ведь настоящих профессионалов, будь то страж закона или руководитель компании, роднит сопричастность к своему народу, который они не позволят обманывать, грабить и унижать.
Виктор Марьясин
