Холодной зимой 1923 года молодая советская республика на дальневосточных окраинах страны озаботилась организацией пограничной охраны самых дальних своих рубежей. Полгода назад здесь закончились последние бои Гражданской войны.
В конце 1922 года вышло распоряжение по полномочному представительству ГПУ по Дальнему Востоку о принятии от РККА частей бывшей народно-революционной армии и 5-й Краснознаменной армии, выделенных для несения службы на границе. А в январе 1923 года был издан первый приказ по пограничной охране ГПУ Дальнего Востока.
Если на западе молодой республики вновь созданная погранохрана могла частично опереться на инфраструктуру и кадры бывшего отдельного корпуса пограничной стражи (входившего в мирное время в структуру министерства финансов Российской империи), то на Дальнем Востоке все было гораздо сложнее.
Сама структура нашего региона и прежняя система охраны границы не подходила Стране Советов. До 17 года (!) пограничную охрану дальневосточных рубежей и КВЖД обеспечивали в основном местные казаки, имевшие (в большинстве своем) справные хозяйства и солидные земельные наделы. Поселенцы первой волны — до 1901 года владели пахотными земельными паями от тысячи десятин (одна десятина — немногим менее 1,1 гектара) на семью.
А кругом — одни соблазны!
В начале XX века в Приморье и Приамурье, по самым скромным подсчетам, под посевы опийного мака и индийской конопли уходило от трети до половины пахотных земель. Опиум, собранный и обработанный в глухих районах Синьцзяна на западе Китая, через территорию России везли на густонаселенный восток Китая.
Казачки из приграничных поселений, с большой маржой для себя, отправляли собранный в Приморье «урожай» в Маньчжурию. Какие проблемы, дело-то житейское — через границу не тропы, но тракты пробиты. Оттуда, из-за границы, шел поток иной контрабанды ,начиная от безакцизного спиртного и заканчивая кондомами. Примета того времени — с каждой партии задержанной контрабанды тогдашние пограничники получали неплохие премиальные, порой натурой.
В 1916 году стоимость фунта (немногим более 400 граммов) опиума в Шанхае составляла 500 рублей. Во Владивостоке, на черном рынке, такое количество зелья обходилось в 90 — 110 рублей (неплохая месячная зарплата солидного мастерового). К краху империи коррупция среди дальневосточного чиновничества достигла невероятных размеров, не исключая и высших представителей приморской администрации.
Гражданская война усугубила все противоречия внутри страны. И поэтому части советской пограничной охраны на Дальнем Востоке изначально подчинялись органам государственной безопасности. Увы, от прежних сил по охране границ практически ничего не осталось. Материальная база частично была уничтожена, частично растащена — одна история восстановления Амурской флотилии тянет на авантюрный роман. Прежние защитники границы, казаки, в подавляющем большинстве перебрались за рубеж, в значительном количестве осев в Китае.
Сквозь револьверный лай
На Дальнем Востоке бедняки составляли 33 % хозяйств (в европейской части страны — 65 %), середняки — 45 % (20 %), зажиточные крестьяне — 22 % (15 %). Среди участников белого движения, очутившихся в харбинской эмиграции, рабочие составили 7 %, крестьяне — 45 %, казаки — 19%, кадровые офицеры — 10 %, дворяне — 2 %, остальные проценты — мещане, купцы, духовенство и иные люди. Причем только пятая часть из них оставила в России то или иное имущество.
Так что в 20-30-х годах прошлого века на границе дальневосточного края пограничникам было тяжко — неустроенный быт, паршивое материальное и техническое обеспечение, большая протяженность охраняемой территории. С той, «белой», стороны кто только не пер, начиная от одиночек контрабандистов-спиртоносов и заканчивая солидными отрядами в несколько сотен сабель. Описанные приключения товарища Карацупы с верным просом Ингусом (по другой версии Индусом) — очень малая, сильно приглаженная часть реалий тех лет.
Повседневная жизнь границы на ДВ в то время была аховая: прорывы банд, боевики «Братства русской правды», деятели из Российской фашистской партии и филиала Русского общевоинского союза в Китае. Внутри ДВ — крестьянские мятежи (события в Амурском районе чего стоят), многочисленные группы бандитствующих повстанцев (деятельность группы Куксенко в Шкотовском районе Приморья), диверсии и поджоги, убийства активистов, террор против обывателей.
На помощь пограничникам приходили ЧОН — части особого назначения, набранные из местного, наиболее сознательного и порой партийного населения. В то время стволов на руках у народа много было, в частности, бывшие красные партизаны на дембель уходили с винтовками и неплохим запасом патронов. Много чего было в то время, причем с обеих сторон.
Рейды бывших красных партизан в 1929 году к «белоказакам» в Трехречье — долина реки Аргун в Северной Маньчжурии вылились в большую кровь. А ведь были иные, менее заметные и не всегда успешные акции малочисленных групп силовой разведки Страны Советов.
Оживление и просветление
Но уже к 1925 году мирная жизнь бурлила вовсю, порой настолько активно, что диву даешься! Очень советую прочесть книгу Натальи Кулинич «Повседневная культура горожан советского Дальнего Востока в 1920-1930-е годы». А в сети рекомендую ознакомиться со справочником на 1925 год «Весь Дальний Восток. Необходимый спутник для каждого человека». Мне там особенно понравился раздел о курортах ДВ, до сих пор актуально.
Реальность кусалась – и без того не очень-то обеспеченный материальными благами край после потерь в Гражданской войне стремительно проваливался в пучину контрабандного потребления и незаконного перемещения товаров. В Харбине аршин ситца стоил двугривенный, а во Владивостоке, в лавках, уже сорок копеек. И чай в китайской лавке был заметно дешевле советского кооперативного — всего два с полтиной рубля за пачку, в Харбине — 70-90 копеек.
На базарах Приморья и Приамурья в то время в среднем за полулитровую бутылку спиртяшки просили пару червонцев с торгом, в Харбине литр спирта стоил немногим более шести рублей. Навар с подобных контрабандных товаров можете посчитать сами.
И концессии не очень-то помогали — на Дальнем Востоке японских предпринимателей наиболее привлекали нефтяная, угольная, золотодобывающая и лесная отрасли. Самой крупной концессией по добыче нефти и угля долгое время — с 1925 по 1937 год — владело общество «Кита Карафуто Секио Кабусики Кайся». Освоением лесных богатств дальневосточного края с апреля 1927 года занимался японский лесопромышленный синдикат «Рорио Рингио Кумиай».
А что творилось на морских границах! Близ дальневосточных земель сшибки между нашими погранцами и ловцами рыбки в мутной воде были лихие. Рекомендую, пусть и художественную, но весьма информативную по этому поводу книгу Сергея Диковского «Приключения катера «Смелый».
Мы наш, мы новый…
Пограничникам на дальневосточных рубежах в 20-30 годы прошлого века приходилось головой вращать на 360 градусов, отражая не только внешнюю агрессию, но и не потакая желанию хорошо, но не законно, жить за счет контрабандной торговли.
— С 1923 и по 1924 год включительно в числе задержанных контрабандистов — 13 380 местных жителей. Контрабанда проникает большими партиями — только за два случая задержания вблизи Владивостока было конфисковано более 400 ведер спирта и много других товаров на общую сумму более 100 тысяч рублей, — сокрушался полпред ОГПУ по Дальнему Востоку Александр Альпов.
А иначе никак — в то время только охотничьи партии в тайге на 80 % жили за счет контрабандного снабжения.
— Контрабанда золота причиняет нашей республике огромный ущерб: за прошлый год из 400 пудов золота, добытых на территории области, 300 пудов — на сумму примерно 5,7 миллиона рублей контрабандным путем ушло за границу! — горячился чекист Альпов.
И не удивительно, к середине 20-х годов более четырех тысяч километров дальневосточных рубежей охраняло 80 пограничных застав со штатом 10 человек каждая, на вооружении которых в основном были старые винтовки, при 50-процентной нехватке револьверов и половины требуемого конского снаряжения.
А тут к 30-м годам начали сворачивать НЭП и переходить к социалистическому строительству. Правительство, понимая, что одними репрессивными мерами и ужесточением пограничного режима не справиться с диким потоком контрабанды, начало насыщать край товарами и строить не только крупные предприятия, но и оживлять внутреннюю торговлю.
При этом вводя лимитированное, посредством «карточек», снабжение населения рядом товаров первой необходимости. Параллельно увеличивалось количество пограничников, улучшалось их материальное положение и техническое оснащение пограничных частей.
Стоим на страже всегда-всегда
Такие мероприятия позволили создать привлекательный образ «зеленых фуражек» Страны Советов. А поддержка местного приграничного населения, начиная от подростов — привет «юным друзьям пограничников» — и заканчивая порой не бескорыстной помощью со стороны взрослых, к концу 30-х годов помогла плотно перекрыть дальневосточную границу.
Пограничники умно и свирепо дрались во время конфликта на КВЖД в 1929 году, сколько могли, сдерживали атаки японцев на сопки Безымянная и Заозерная во время Хасанских событий 1938 года (пока части доблестной РККА стояли и смотрели, подчиняясь странным указаниям Блюхера).
Потом были годы Великой Отечественной с диким провокациями японской военщины. И как ответка — в мае 1941-го вблизи Казакевичева появилось «ложное закордонье». Оно же — «мельница Гоглидзе», через которую пропустили порядка 150 человек, подозреваемых в антисоветской деятельности. Времена были жуткие, меры жестокие.
Что с той, что с советской стороны разведывательно-силовые акции проходили постоянно — вспомним работу бойцов 88-й интернациональной бригады против японцев. Только с 1 января по 8 августа 1945 года дальневосточные пограничники обезвредили 163 японских шпиона.
С началом войны с милитаристской Японией практически на всей полосе вторжения советских войск ударные отряды пограничников с минимальными потерями «зачистили» японские пограничные кордоны и гарнизоны. Потом была «мирная» служба на границе с Китаем в 50-60 годы… А уж историю современных пограничных частей не мне вам рассказывать. Удачи и спокойной службы, «зеленые фуражки»!
Андрей Дунаевский
P.S. Сто лет назад из Дальневосточного региона ежегодно контрабандно вывозилось: пушнины на два миллиона рублей, различных сельскохозяйственных продуктов – на полтора миллиона. Контрабанда опия к 1925 году составила 4,5 миллиона рублей. Экспортная контрабанда составляла свыше 21 миллиона рублей, импортная превышала 19 миллионов. Весь же контрабандный оборот составлял где-то 42 миллиона рублей, что на 9 миллионов превышало весь внешнеторговый оборот Дальневосточной области.
