Глава 5. Шохирев
…Администрация изолятора, выполняя указания о «перекрашивании» воров, подсадила к Лепехе физически сильного зека, который нанес тяжкие оскорбления вору, после чего тот решил свести счеты с жизнью, повесившись в камере. Пенсионер (позже сам себе возьмет кличку Олег Маленький) ушел в бега и скрывался в Хабаровске.
О том, что Шохирев скрывается в краевом центре, в ГУ МВД РФ по ДФО знали, но вычислить местонахождение вора не могли. Известен был даже номер сотового телефона, которым пользовался молодой вор, однако в 2002 году в Хабаровске у милиции не было возможности прослушивать сотовые телефоны недавно появившегося стандарта GSM. У «старших братьев» такая возможность была, но те, как всегда, напускали туману и ставить на ПТП телефон Пенсионера отказывались категорически. Нас за розыск Шохирева сильно напрягал новый начальник ОРБ по БОП (оперативно-разыскное бюро по борьбе с организованной преступностью), недавно перешедший на повышение из уголовного розыска города Благовещенска полковник Балатов. Полковник ощущал себя крутым руководителем, да что там говорить, даже крутым опером, и на совещаниях призывал рубить топорами воров в законе, ссылаясь на то, что у него в Благовещенске уголовный розыск так и поступал. По сводкам, правда, погибших преступных авторитетов от ударов топорами в Благовещенске не оказалось, что не смущало Балатова.
Тут сделаю небольшое отступление и расскажу про совещания в ГУ МВД РФ по ДФО. Совещаться в дальневосточном главке любили, не любили, правда, когда совещания вел начальник главка генерал-полковник Золотарев Анатолий Павлович. Наш отдел в начале 2000-х входил в штат Центра по борьбе с терроризмом, Центра «Т», который являлся структурным подразделением ГУ МВД РФ по ДФО. За отчетный промежуток времени подведение итогов Центра «Т» проводил лично Золотарев А.П. Отдел возглавлял Коля Едремов, ростом около полутора метров (Коля был настолько небольшой по комплекции, что помещался в стандартный сейф целиком, этот факт был проверен его коллегами по Индустриальному РУВД, откуда Едремов перевелся в главк). На подведении итогов Коля докладывал Золотареву результаты, а так как Анатолий Павлович всегда глобально смотрел на проблему, результаты об изъятии двух гранат и задержании нескольких человек с боеприпасами его не устроили.
— Скажи-ка, Едремов, а сколько в крае проживает кавказцев? — была упомянута конкретная этническая группа, но здесь по понятным причинам я национальность указывать не буду.
— Сто тридцать девять человек, товарищ генерал-полковник, — Коля назвал первую цифру, пришедшую на ум, и дал понять начальнику, что без боя сдаваться не намерен.
— Хм-м, хорошо, — принял игру генерал, ценивший в сотрудниках сообразительность и решительность. В случае провала Едремову грозило минимум «неполное служебное соответствие», а то и увольнение за явное вранье.
— Ну и где они находятся?
— Дома, товарищ генерал, — опять практически не задумываясь, ответил Едремов.
— Что, все сто тридцать девять?
— Так точно, все сто тридцать девять.
Коля в этот раз вышел из боя без потерь.
Так вот, поймать вора в законе, скрывавшегося в Хабаровске, было для нас делом чести, даже без понуждений полковника Балатова, и я начал обрабатывать Краба, благо повод сдать Пенсионера у Краба был личный.
Мой напарник получил интересную оперативную информацию от «ответственного» за преступную этническую группировку Эйнулаева Гасана (впоследствии убит в Приморье в 2004 году). Гасан был очень интересным персонажем, его самого неоднократно пытались ликвидировать. Даже взрывали квартиру, которая находилась в Краснофлотском районе Хабаровска на первом этаже пятиэтажного дома, но Эйнулаеву везло до определенного времени, и он от нескольких покушений не получил даже царапины. Сам Эйнулаев частенько проводил зачистки в своих рядах, и трупы попавших под подозрение за измену земляков, не утруждаясь хорошенько припрятать, оставлял на месте преступления в Краснофлотском районе Хабаровска и лесных массивах Хабаровского района. У нас была оперативная информация, что перед зачисткой Гасан предварительно согласовывал очередной труп с нечистым на руку прокурором из своего же района. Прокурор ставился в курс, что вскоре будет труп, но «глубоко копать» не надо, потому что убит нехороший человек, и это — разборки земляков. Эйнулаев сообщил моему напарнику, что ему от Шохирева поступил заказ на убийство Краба, дескать, последний оборзел и ставит под сомнение воровские «прогоны». Посредником между ворами и Гасаном выступил грузин Заза, приближенный другого хабаровского положенца Меркумьянцева Сергея по кличке Сосед. Заза должен быть сообщить Гасану удобное место и время для ликвидации Краба. Гасан формально согласился устранить Краба по воровскому приказу, но не видел личной финансовой выгоды от этого непростого, признаем, дела, а так как Краб еще и худо-бедно охранялся своими же боевиками, поступил по-своему. Эйнулаев слил данную информацию моему напарнику, и мы уговорили кавказского авторитета озвучить эту инфу непосредственно Крабу, дабы вбить клин для разобщения лидеров «Общака». Гасан под наши гарантии встретился с Крабом и слил все, что ему поручили воры. Краб «надел колпак», ну или, проще говоря, начал думать, как же ему выйти из данной ситуации, остаться живым, отомстить ворам и не подставить Гасана. Этим я и воспользовался, ненавязчиво раскручивал Краба на слив Шохирева. Краб мучился этическими переживаниями: напрямую сообщать местонахождение Шохирева ему не хотелось, авторитет предлагал мне пустить «наружку» за Зазой, который возил по городу Пенсионера. Но вариант с «наружкой» не подходил, «седьмые», так мы называли на своем сленге милицейских разведчиков, подчинялись напрямую УВД по Хабаровскому краю и наши задания отрабатывали формально, чаще всего присылали отписки, что объект наблюдения скрылся из-под «наружки» или вообще не проживает по указанному адресу. Краба я все-таки аккуратно дожал, и он выдал адрес дома на улице Постышева, где в съемной квартире проживал Шохирев со своей супругой.
Наш отдел практически в полном составе (тогда отдел входил в Центр по борьбе с терроризмом ГУ МВД РФ по ДФО), примерно человек десять, выдвинулся в район улицы Постышева в засаду. Ждать пришлось долго, в этот день братва гуляла на шашлыках на левом берегу Амура.
Мы с напарником расположись в детском штабе — простая детская горка, обитая ребятней со всех сторон кусками фанеры, который находился прямо напротив подъезда, где проживал Пенсионер. Остальные коллеги были чуть подальше, кто в личных автомашинах, кто в подъездах соседнего дома. Кортеж вора из нескольких иномарок появился около четырех утра, когда все уже порядком подустали и снизили бдительность. Мы с напарником, как обычно, кинулись первыми к припарковавшемуся воровскому кортежу, но так как сопровождающих Пенсионера было человек пятнадцать, а наши коллеги подбежали чуть позже, Шохирева среди задержанных уже не оказалось.
В расстроенных чувствах я раз десять сбегал на пятый этаж, где снимал квартиру вор, и обратно на улицу к кортежу Пенсионера. Дверь супруга Шохирева нам не открывала, и задержанные братки, сопровождавшие вора, уже начинали посмеиваться, к ним-то у нас никаких претензий не было. В очередной забег на пятый этаж и обратно в закутке перед входом в подвал на первом этаже я заметил небольшого человечка, который лежал на бетонном полу, свернувшись в клубок, стараясь казаться незаметным, что, надо честно признать, ему удавалось.
— Олег, ты? — обратился я к вору.
Шохирев, а это был именно он, тонким голосом завопил:
— Мусора мусорянские, всех порежу!
Насколько я понял, Пенсионер внимательно смотрел художественный фильм «Антикиллер» с Гошей Куценко в главной роли.
— Вставай, Олежка, хорош концерты закатывать! — смеялись мы.
— Парни, не серчайте, — просил воришка, — надо перед своими соответствовать.
Мы в общем-то и не серчали, нам и так здорово подфартило с задержанием. По-хорошему, Пенсионер мог раз десять свалить из темного закутка, но терпеливо лежал и дожидался, пока у меня в руках окажется фонарик.
Закрывали в ИВС Шохирева долго (обычные милицейские проволочки), и вор успел проиграть мне с моим напарником в карты в дурака несколько раз, чем немало нас повеселил.
По бытовой хулиганке Шохирев просидел недолго, отказались потерпевшие от претензий к вору, и уже через несколько месяцев Пенсионер оказался на воле. Каким-то седьмым чувством чуял вор, что сдал его именно Краб. Собрав «пехотинцев» человек около ста, Шохирев, вооружившись дорогим помповым «бенелли», отправился валить Краба. Пенсионер грозно тряс иностранным вооружением перед одобрительно гикающей толпой единомышленников и, воодушевившись, уверенно зашел в офис к Крабу на лодочной станции (позже там построили комплекс отдыха «Форт Артуа»). Однако через час, обнявшись, Шохирев и Краб вместе вышли из офиса, разочаровав «пехотинцев» «Общака», которые были настроены на эффектное зрелище и жаждали крови Краба.
Позже я с Шохиревым встречался в СИЗО, куда приезжал по работе, а вор заехал вновь уже по статье 210 УК РФ.
Интересный момент: когда Шохирева вывозили на допрос из СИЗО, приковали наручниками к моему товарищу, оперу Госнаркоконтроля, который тоже по стечению обстоятельств в то время находился в следственном изоляторе, Пенсионер, увидев, что я тепло поздоровался с человеком, прикованным к нему наручниками, подарил арестованному оперу свои наручные часы. По статье 210 Уголовного кодекса Российской Федерации Шохирев был осужден к семнадцати годам лишения свободы, однако, даже находясь в местах лишения свободы, Пенсионер продолжает влиять на преступную жизнь Хабаровска, отдавая распоряжения и выступая третейским судьей в спорах по сотовой связи.
Глава 6. Сахнов
Джем умер в СИЗО в 2001 году. Кстати, все эти разговоры о том, что батю отравили, не более чем миф, я сам видел Васина сразу после задержания у нас в РУБОП и просто не узнал вора, так он был плох после месячного запоя. Так вот, после смерти Васина роль бати — старшего среди дальневосточных воров (в Комсомольске их оставалось всего три: Ева, Пенсионер и сам Сахно) самостоятельно принял на себя Сахнов Эдуард, он же Сахно, или Эдик, как его называли «общаковцы». Сахнов — бывший наркоман, в 2000-х тщательно следил за своим здоровьем, практически не пил, любил играть в футбол и ел исключительно здоровую и полезную еду. Такой образ жизни объяснялся просто: вору было что терять. Это был уже довольно богатый человек с женой-красавицей и маленьким ребенком. Сахнову не отказать в наличии ума и рассудительности, в связи с чем он взял на себя полномочия взаимодействия с правоохранительными органами, в частности контактировал с одним из руководителей управления по борьбе с организованной преступностью.
УБОП были созданы в структуре УВД как бы в противовес РУБОП, так как региональные управления не подчинялись местному краевому начальству и были в регионах довольно грозной силой. При ликвидации в 2001 году в стране всех региональных управлений по борьбе с организованной преступностью определенный вес в регионах набирали УБОПы, заняв освободившуюся нишу. В связи с указанными событиями Сахнов решил, что на данный момент будет лучше контактировать с кем-то из руководства УБОПа, а не ГУ МВД РФ по ДФО.
В чем, в сущности, заключались его контакты? Я не располагаю информацией, что воры заносили взятки кому-либо из милицейского начальства, но иметь на прямой связи Сахно, который в 2000-х решал в крае, а то и в регионе любой криминальный вопрос, было очень неплохо. К примеру, «выставили» преступники склад у коммерсанта и вывезли товара миллионов на десять–пятнадцать. Идти официальным путем очень долго и результат не гарантирован, а тут один звонок Сахнову — и товар возвращен. А там уже выделил коммерсант своему другу в органах пару миллионов рублей или выставил бутылку коньяка, одному (чуть не написал богу) милицейскому руководителю, конечно, известно. Связь была взаимовыгодная. На это рассчитывал Сахно, во всяком случае. Я с ним лично столкнулся вот по какой причине.
Летом 2002 года в Хабаровске пропал человек, предприниматель средней руки Михаил Буйнов. Пропал, на первый взгляд, без причины и бесследно. Приехал Михаил с морей, с пляжей Приморья, пошел ставить старенький «Лэнд крузер» на стоянку в Южном микрорайоне по улице Ворошилова и просто не вернулся домой. Местные территориальные органы поковырялись без энтузиазма, да и бросили это гиблое дело. Я получил информацию, что к похищению предпринимателя причастны участники ОПС «Общак», как тогда уже официально называлось и числилось на учете в МВД России данное преступное сообщество. Установили место, где напали на предпринимателя. Это был небольшой палисадник в пятидесяти метрах от дома потерпевшего, нашли обрывки скотча, которым был связан пропавший, и на этом все расследование закончилось бы, но мне удалось получить информацию, что к похищению причастен один из лидеров ОПС «Общак» — некий Костя Мальборо. Занялись Костей. Из прослушивания телефонных переговоров (ПТП) последнего стало ясно, что похищенного держат в одном из домов в ДОСах, в котором ранее была «общаковская» база. За этот же район и был ответственным Мальборо.
База — это место, где собираются участники преступной группировки, также в этом месте держат так называемый грев — сигареты и продукты для поддержания осужденных «общаковцев» в местах лишения свободы. Установить, где в районе база, дело техники, однако был нюанс: известен был только девятиэтажный многоподъездный дом и номер самого подъезда. Поехали с напарником и установщицей, также старшим офицером милиции, выяснять конкретную квартиру в доме, где держали пропавшего человека. Установщица, старший офицер главка, под легендой сотрудницы военкомата, вычислив этаж и подозрительную квартиру, убыла в управление. Я доложил начальнику отдела о том, что квартира, где незаконно удерживают человека, установлена, и получил приказ: без СОБРа не входить. Чтобы заказать СОБР, нужно исписать кучу бумаги, и утвердить все это бумаготворчество должен генерал, начальник главка. Решили не ждать.
Из оружия у меня было с собой только два травматических пистолета, на тот момент уже не помню по какой причине, но боевые «макаровы» в очередной раз отобрали, и они хранились в оружейке. Одним травматом я вооружил напарника, другой был у меня. Было известно, что непосредственно руководит охраной похищенного некий Олег Кипиш.
— Стучишь и говоришь, что пришли ОТ Кипиша, — наставлял я коллегу.
— Понял, — сообщил мне молодой опер, недавно перешедший из СОБРа в оперативный отдел.
— Открой дверь, К Кипишу пришли, — бывший собровец, перепутав мои наставления, сказал в закрытую дверь.
Эта путаница молодого коллеги и решила ситуацию. Дверь нам открыли, так как сам Кипиш в этот момент находился в помещении, а об этом знали только посвященные люди — те, кто имел доступ в охраняемое помещение.
Первым на вход в адрес я поставил своего молодого напарника, с учетом его недавнего спецназовского прошлого, но не тут-то было, каким-то секретным приемом, не иначе как из борьбы «Русский стиль», спец плавно перетек мне за спину, и первым врываться в квартиру пришлось мне. Навстречу кинулся сам Кипиш, то ли не узнав, то ли решив погибнуть за «Общак». Стрелять я на всякий случай (мы же не в Америке) поостерегся, но с удовольствием встретил бандита двумя прямыми в челюсть, чего оказалось достаточно, чтобы отправить нападавшего в нокаут. В квартире оказались, помимо Кипиша, еще три человека. Один из них рванул к заряженному помповому ружью, находившемуся в одной из комнат трехкомнатной квартиры, и был свален с ног моим напарником, который наконец-то вспомнил, что он спец, другого я вытащил из ванной комнаты, предварительно сломав дверь (в ванной бандит пытался слить в канализацию наркотики). Третьим человеком, находившимся в квартире, оказался не пропавший бизнесмен Буйнов, которого мы рассчитывали освободить, а один из лидеров группировки Краба — Иванчик Молодой. После успешного мероприятия, проведенного двумя оперативными сотрудниками, в квартире появились и СОБР, и прокуратура (тогда тяжкие преступления еще расследовало это ведомство), и представители других спецслужб. Пока на месте преступления шел весь этот «шабаш», мы начали «торговые отношения», а точнее, оперативную игру с лидерами хабаровского подразделения «Общака».
— Отпускайте Буйнова, отпустим Кипиша, — выставил я условие.
— Все, через час будет дома, — принес радостную весть посредник.
Но не через час и уже вообще никогда Буйнов дома не появился.
— Да точно, Стаса выпустили, — настаивал посредник.
— Какого Стаса? — удивился я. Буйнова зовут Михаил, и домой он не пришел.
Выяснилось, что практически одномоментно участниками ОПС «Общак» по приказу воров в законе было похищено пять человек: Буйнов Михаил — тот самый предприниматель, который не дошел от автостоянки до своего дома, Иванчик Молодой — кассир и один из лидеров ОПГ Краба, Стас — водитель и телохранитель Краба, племянник Краба Руслан и Коля Комок, известный в Хабаровске лихой угонщик дорогих иномарок, которому несколько лет назад Краб спас жизнь…
Вадим Курасов
Продолжение следует
