Барсик не был по-настоящему дворовым котом. Котенком он даже жил с хозяйкой в городской квартире и очень любил гулять во дворе. А потом хозяйка переехала. Недалеко, в дом напротив. Но Барсик переезжать не захотел. Однажды отпросившись на прогулку, в новый дом он больше не вернулся, предпочел стать котом без определенного места жительства.
Наступила зима. Полмесяца Барсик скитался по разным подъездам своего прежнего жилья, ночевал под батареями. Но особенно он любил спать в детских колясках. И люди в доме оказались незлыми: не гоняли, подкармливали – почти в каждом подъезде у кота было по другу. И вот один из друзей пригласил Барсика зажить по-настоящему: в квартире, чтоб и еда, когда хочешь, и спальных мест, сколь душа пожелает. Зная, что кот большой любитель прогулок, новый хозяин купил ему шлейку. В холода, утром и вечером, Барсик вышагивал по двору на поводке, а потом уходил греться.
Но пригрело солнышко. Воля манила. Кот таки выпросился на самостоятельный выгул. Во-первых, уже не страшно было, что замерзнет, если вдруг убежит на несколько дней. Во-вторых, Барсик всегда возвращался, а если где и загуливался, то хозяин его находил.
Пару месяцев назад он тоже нашел кота: поздно вечером, лежащим у подъезда. Встать на лапы Барсик не мог – очень сильно его покусали собаки.
Вчера котов душили, душили
В этом же дворе на первом этаже живет маламут. Есть у хозяйки и еще две собаки: приемыши, получившие убежище. Им прямо к балкону первого этажа будку пристроили, в дом не пускают, но гуляют вместе. Хозяйка собачья оч-чень котов не любит. Однажды так и заявила одному из соседей: «Пока всех котов не изведем, не успокоюсь!» Тогда ее собаки пытались достать из-под машины черного дворового кота. В другой раз разорвали дворовую кошку, подкармливаемую сердобольной пенсионеркой. Маламут – говорят, у этих псов нет гена агрессии — Барсика однажды прихватил, догнал и тяпнул за хвост. Но…
«Собаки не виноваты, — говорит одна из жительниц дома, зоозащитница, — это хозяева виноваты, так воспитывают». Псов их владелица выводит поздно вечером, без намордников: «чтобы побегали»… А если в это время ребенок понесет котенка домой? Это ведь в момент напугают, разорвут на глазах, оставят психологическую травму на всю оставшуюся жизнь. К счастью, с домашними котами трагедий до сего случая еще не случалось. Да и говорить, что в нападении на Барсика виноваты маламут и Ко тоже нельзя, никто самого нападения и не видел.
Спасение друга
«Я нашел Барсика около полуночи, возможно, собак кто-то отогнал, а кота просто бросили у нашего подъезда, – рассказывает новоявленный владелец питомца. — Требовалась срочная помощь, а круглосуточно в Хабаровске работает только «Бетховен», ни одной ветеринарной клиники больше ночью не найти. Выбора не было: мы поехали туда. Коту оказали первую помощь, положили в стационар, сказали: «Приезжайте завтра, оплачивайте – будем оперировать».
Сутки в стационаре обходились больше четырех тысяч рублей, это если вместе со всеми лекарствами считать, капельницами. Плюс анализы, операция: раны почистили, наложили швы, где-то поставили дренажи.
Беда, она, известно, всегда приходит неожиданно. И было понятно, что лечение Барсика в «Бетховене» мне просто не потянуть. Деньги собирал по всем родственникам, расклеил объявления в двух ближайших дворах, очень много скидывались соседи. Из других городов друзья переводили деньги. И бабушка с пенсии выносила, и дети…, — голос хозяина чуть дрожит, — как-то вечером звонит мне женщина, говорит: «Дети покоя не дают, надо Барсика лечить! Выйдите, пожалуйста, мы тут, под окнами». Выхожу: стоят с мамой два пацана, одному лет пять, другому, может, восемь-десять, протягивают мелочь в ладошках. «Мы свою копилку разбили. Пусть кот поправляется!» Эти сто пятьдесят рублей мне прямо всю душу перевернули.
В общем, все Барсика любили, все ждали его выздоровления».
Айболиты и пациенты
На лечение хозяин потратил около шестидесяти восьми тысяч рублей, из них собственных – тысяч двадцать, остальное собрали люди. По вечерам мужчина выкладывал обязательный отчет о потраченных на лечение средствах.
Из стационара слали фото и видео: вот Барсик отдыхает, вот впервые встал, пытается идти и даже заглянуть в отделение к собакам… Пробыл он там в общей сложности восемь дней.
«Два дня он был активный, вылизываться начал, — рассказывает хозяин, — а потом погрустнел. Я опять в «Бетховен». Сделали УЗИ, взяли кровь на анализы, обнаружили воспаление мочевого пузыря. Назначили капельницы. Отходили. Стало получше. Барсик даже сам есть стал помаленьку, раньше приходилось поддерживать принудительно. Я сам ставил ему уколы, но цистит не проходил, а еще начала гноиться лапа. Ее тогда, после нападения, не стали оперировать и чистить, только дренажи поставили. Мне потом сказали, что такие раны, с прокусами, – самые страшные».
В какой-то момент, когда средства были на исходе, поехали в государственную ветлечебницу – Хабаровскую городскую станцию по борьбе с болезнями животных. «Ветеринар сильно помогла: смотрела, надавала лекарств, витаминов – прямо в шприцы набрала, чтобы можно было дома колоть, и заплатили мы за это совсем немного, — сравнивает мужчина. — Мы промывали рану, толкли таблетки – полтора месяца кот практически жил на одних антибиотиках».
Я и сама знаю, как это важно для хозяина, когда доктор заинтересован в четвероногом пациенте. В какой-то момент моя кошка перестала есть и пить, сидела скучная и какая-то вся мокрая на балконе, смотрела грустными глазами. Даже когда вызванный на дом доктор брал ей кровь из вены, не сопротивлялась – не было сил. А потом позвонили из клиники: «Почки отказывают, проще усыпить». И на мой отказ посоветовали: мол, попробуйте капельницы с физраствором. Ни один знакомый человеческий медик колоть умирающую кошку не согласился из жалости.
Попросилась в ближайшую ветлечебницу. И – о, чудо! – встретилась такая кошачья врач, что разглядела в анализах не только больные почки, но инфаркт с инсультом. Лекарства я приобретала в человеческой аптеке, кошачьи дозы вводили в ветеринарке. Как-то наша доктор отсутствовала, и уколы делал другой человек: «Что вы с ней возитесь, деньги тратите, — бурчал он, — не поможет же». А кошка оживала, сначала кормилась едва не с ложечки, потом, скрипя парализованной челюстью, пыталась жевать самостоятельно. Облезла почти на лысо, но зато начала ходить. «Прыгать уже не будет, но с год еще поживет», — напутствовала, выписывая, ветеринар. Кошка прожила семь лет и даже в глубокой старости умудрилась воспитать огромного «приемного» котищу. Все эти семь лет я вспоминала нашего ветеринара с огромной благодарностью.
Делая очередное промывание, хозяева Барсика нащупали под кожей в ране что-то твердое. Выдавили обломанную, полуразложившуюся кость! Может, именно из-за нее шла интоксикация, и кот чувствовал себя плохо? В общем, в тот момент я пожалел, что не поехал на операцию в другую клинику, оставил животное в месте первого обращения. А Барсик снова стал отказываться от еды. Даже от воды отказывался».
Ветеринары сказали, что нужна операция, но уж сильно кот слаб, не выйдет из-под наркоза. «Давайте, — предложили, — стабилизируем почки, а уж потом будем оперировать». Сделали капельницу.
Ночью Барсик умер
«Разные эмоции меня одолевали, когда обнаружил, что кот не дышит, — говорит хозяин, — и на людей, натравливающих собак злился, и на оказавшееся бесполезным дорогое лечение. Но теперь осталась только благодарность: ветеринару Алене из государственной клиники, соседу Диме, тем, знакомым и незнакомым, людям, которые вместе с нами боролись за Барсика и желали ему выздоровления. Расскажите о нашем любимце, пусть он останется в памяти!»
Ирина Северцева
