Они не «за», они не «против» — они «вместо»
Мы часто проходим мимо них — не очень опрятно одетых, порой дурно пахнущих. Называем их одним словом — «бомж», не вдумываясь и не пытаясь понять, что в современных социально-экономических условиях сами легко можем оказаться среди них. Частенько их еще называют «маргиналами», подразумевая, что мы-то сами стоим выше этих людей, находящихся на дне социальной жизни. Хотя между нами не такая уж большая дистанция. Достаточно вовремя не погасить кредит, или не оплатить ипотеку, или во время очередного кризиса потерять работу. Или еще хуже — заболеть, чтобы «на таблетки» пустить все сбережения. И дальше начнется лютая борьба за выживание.
Иные
Бомж, бич, борз — совершено разные категории граждан, классификацию которым дали суровые советские милиционеры в эпоху развитого социализма. Тогда это были «отдельные явления» на фоне светлого настоящего и поступательного движения вперед – в прекрасное грядущее. В нынешней ситуации на фоне пандемии и с падением экономической активности, с ликвидацией любых социальных гарантий скатывание на дно легко может стать обыденностью.
Борзые стоят чуточку выше по социальной лестнице в сравнении с другими маргиналами и в отличие от бездомных бродяг имеют документы — паспорт с пропиской, порой СНИЛС, иногда даже права на управление автотранспортом и иные, не менее важные и нужные бумажки и корочки.
Они мало интересуются окружающей политической и социальной обстановкой, им до звезды ближайшие выборы. Их задача проста, понятна и реальна – выжить здесь и сейчас и жить дальше. У них есть более-менее теплый дом — квартира или комната в многоквартирном доме. Чаще всего — свой дом на периферии. Они могут иметь определенный социальный статус. Им по барабану социальные практики, патриотические движухи, веяния властей. Они идут рядом, но обочиной.
У них есть на что жить — сдать внаем домик с участком или бывший папин гараж, или бывшую тещину дачу, или иная возможность заработать. Все делается без малейшего сожаления или подвижек совести. Кому сдали, что эти там делают?.. Да разве борзых это интересует? Тут не до раздумий о судьбах, тут выживать надо. Сумма за весь период уплачена «черным налом» — гуляй, рванина. Об этом и поведал один из встреченных на моем пути борзых — Виталик.
Жить не по лжи
По словам собеседника, есть и иные способы заработка.
— В мае — сезон посадок. Я вот пошел, поинтересовался, участок-другой вскопал. Люди сразу расплатились: часть деньгами, часть продуктами — консервы, бухло, — радуется мужичонка.
— Но вот посадки закончилось, чем жить?
— Не, ты не понял, баблосы за хату есть, нам по жизни много не дано, а тут и зелень свежая подоспела — черемша там, лучок, — хвастается бродяга.
— И этим сыт?
— Почему? Есть и приварок. Время от времени на рыночке помогаю, они натурой расплачиваются, — рассказывает Виталик.
— Как это?
— Не, ну ты вашим Интернетом испорчен! Натурой — это значит продуктами, овощами или иной едой. Бывает, что предлагают слегка подпорченный продукт. Берем и его тоже, но раза в три больше, чем не порченный. Вырезал капельку гнили и кушай, — делится секретами здорового питания Виталик. И протягивает вполне себе зрелое яблоко, с одного бока слегка урезанное.
— А как же традиционный сбор «тяжелого металла»?
Тут Виталик жалуется, что нынче эта тема «гнилая»:
— Металл уже не тот, трудом тяжким приходится зарабатывать.
Мой проводник, что свел с борзыми, подтверждает, что этим видом «народного промысла» прокормиться с земли трудно:
— Территория бывших заводских и иных свалок по несколько раз перекопана. Поначалу выгребли всю медь, бронзу и латунь — брали крупняк. Потом выхватывали более мелкий цветной металл и подобрали алюминий. Следующий заход — черный тяжелый металл. Теперь не гнушаются и жесть брать, копать мелкие метизы — гайки, шурупы, винты. Сам видел группу пацанов, что тащили на металлоприемку целое ведро гнутых и сильно ржавых гвоздей-соток.
Вежливо отказался от предложенной Виталиком стопки — «я на службе». Пока трепались, его подруга Света что-то гоношила у костерка. Сам лагерь борзых вполне производит впечатление туристического похода времен развитого социализма — аккуратная веревка с постиранными вещами, грамотно поставленная палатка, бутылки в одной куче, нужник — в дальних кустах, вниз по распадку. Укромное и тихое место, ручеек в десяти шагах, до трассы 15 минут, до ближайшего рынка — чуть больше. Все условия для жизни на лоне природы.
Это моя территория!
— А если дождь пойдёт внезапно?
— С фигасе внезапно? У нас и радио есть, и прогноз погоды можем посмотреть, — парирует визави и показывает дешевенький китайский радиоприемник и китайский смартфон.
— Интересно, где подзаряжаются?
— Так есть места с халявным электричеством, начиная от библиотеки и заканчивая торговыми центрами, — хвастается знанием территории Виталик, показывая замызганный читательский билет.
Оставив на прощание местным фляжку с дынной чачей, поднимаюсь к своему проводнику, что контролировал (на всякий случай) встречу с парой Виталик-Светка. «Такие, как эта гопка — одна баба — один мужик, баба и два мужика или иная комбинация хомосапиенсов, что с конца апреля и по октябрь тусуются на природе, сдавая хаты пришлым, для нашей местности не исключение. Сколько раз натыкался на подобные лагеря. Где чуть лучше, где чуть хуже — все зависит от индивидуума», — поясняет ситуацию мой Вергилий.
Интересуюсь у него про иные способы «поднятия денег» с земли. «Тут есть сложности. К примеру, любая попытка снять сантехнику из новостроек и сдать в металл пресекается после первой попытки. Вот почему и съехала металлоприемка, что долгое время была в районе сгоревшего флотского госпиталя. Пару раз бомжики наведывались через дорогу в возводимые дома. Полиция мигом прояснила ситуацию, и хозяину точки по приему металла пришлось бизнес переносить в более тихое место», — поясняет проводник.
Бедный Павлик
— Получается, что такая полумаргинальная публика вполне себе счастливо и долго, пусть и своеобразно живет и не тужит?
— Чаще всего постепенно опускаются до предела. Бывает, что и за грань уходят за пару-тройку лет, — поясняет проводник.
Об одном из таких персонажей, с которым был знаком лично, на прощание и рассказал собеседник
По бакланке (мелкое хулиганство. — Авт.) Павлик попадал на зону регулярно. Туповат был, нервный да дрищ по природе — легко взрывался, так же легко получал по морде, постоянно залетал под статью. Одним словом, неисправимый.
В последний раз ему, можно считать, повезло. Матушка, имеющая домик на базе КАФ, недолго болея, быстро умерла. К этому времени у Павлика очередной срок шел к концу, и сердобольное начальство вышибло его по УДО (условно-досрочное освобождение). Получив этакое богатство — домик, участок, сарайки (и это все мне!), Павлик решил завязать с криминальным прошлым.
Но действительность встретила прямым ударом в челюсть: на работу не брали никак и никуда. Павлик нашел выход и в теплое время года фазенду стал сдавать пришлым в наем. Придомовой участок, дом и сарайки шли по разным ценникам. Сам в это время жил с земли, спал где придется — чердаки, подвалы, палатка под деревом, ел что догонит или откопает. Имел небольшой приварок: сбор и сдача металла; подай, принеси, пошел дальше; сбор дикоросов, ягод и грибов.
Так продолжалось пару-тройку лет, пока его, по словам собеседника, не траванули паленой водкой. «Все хозяйство Павлика – вполне еще крепкий домик и участок в 10 с чем-то соток в районе конечной остановки трамвая №5 (десять минут пешком) – отошло более успешным людям, — на этом проводник закончил повествование о типичной судьбе борзого парня и посоветовал не интересоваться, как и кто стал владельцем солидного куска недвижимости в тихом районе Краснофлотского района: — Тут в оврагах и распадках много чего и кого в свое время прикопали».
Это и мое будущее?
Покидая окрестности лагеря респондентов, окинул взглядом окружающую среду. Недурственно: березовая роща, дубки, тополя, заросли шиповника и остальных райских кустиков, плантации дикого винограда, чуть далее – «озверевшие» заросли вишни, прохладный ручей, минимум людей, бывшие огороды под боком. До берега Амура, где солнце и песочек, минут двадцать под горочку. Одним словом, хорошее место на будущее. Если вдруг (пандемия разгуляется, руководство не справится с обязательствами, останусь без работы и далее проблемы по списку) мой социальный статус резко упадет.
Эдуард Попов
Фото автора
Борз — без определенного рода занятий, бомж — без определенного места жительства. Бич – первоначально словом beach (в значении «бездомный бродяга») называли матросов, оставшихся без работы. Затем слово получило расширенное значение – бродяга. В 60–70-е годы прошлого века в СССР была придумана следующая расшифровка: бывший интеллигентный человек.
