Общественные наблюдатели после мониторинга нерестилищ на притоках Амура в 2021 году утверждают, что нас ждут нелегкие времена.
10 февраля под эгидой Амурского филиала Всемирного фонда дикой природы состоялась пресс-конференция по итогам четырехлетнего общественного мониторинга за лососевыми амурскими нерестилищами. Его участники сообщили пренеприятную новость: в 2021 году численность осенней кеты на местах природного нереста по основным притокам Амура — от Амгуни и до Тунгусски — оказалась близкой к нулю. То есть рыбы не было от слова «совсем». Впервые за всю историю наблюдений. В редких случаях, например, на знаменитом нерестовом ключе Камакан реки Немилен — притоке Амгуни, насчитали аж… 25 рыбин! И это вместо многих сотен тысяч кетовых особей, издревле устилавших метровым слоем притоки Амгуни, становившихся незаменимым кормом для мальков и всего таежного изобилия. Будучи крупнейшим природным рыбным роддомом, ключ Камакан считался барометром кетовых запасов на всем Амуре. Однако в прошлом году даже профессиональные браконьеры, а они-то своего не упустят, в тех местах ничего не поймали. Ольга Чеблукова, координировавшая данный мониторинг от WWF, охарактеризовала сложившуюся ситуацию как катастрофу. По ее мнению, требуются радикальные меры, иначе кета в Амуре будет фактически уничтожена. На вопрос, почему, несмотря на запрет добычи летней кеты, она пока что не восстанавливается, Чеблукова ответила: из-за того, что запретили ловить только тогда, когда ее уже не осталось. То же самое может случиться с осенней кетой.
И это не пустая страшилка. Президент Ассоциации коренных малочисленных народов Севера Хабаровского края Любовь Одзял, регулярно участвующая в мониторинговых экспедициях, подтвердила, что в 2021-м кета на нерестилища не зашла, а уловы КМНС были рекордно низкими. При этом ее общий улов на Амуре составил 5700 тонн, из них львиную долю взяли промышленники. Хотя по закону о рыболовстве в первую очередь заполняются нерестилища, затем свою норму ловят КМНС, после любители, и только из того, что осталось, рыбопромышленники. Разумеется, без ущерба для воспроизводства. В действительности картина диаметрально противоположная: рыбные сливки снимают промышленники, особенно в лимане и устье, а за ними все остальные во главе с браконьерами.
На пресс-конференции звучали конкретные предложения. Игорь Чурсин, живущий на Тунгусске и занимающийся там мониторингом, предложил полностью запретить промышленный лов или разрешать его не раньше 30 августа, чтобы самая сильная крупная рыба смогла подняться в верховья. В этом году Анадромная комиссия во главе с губернатором по рекомендации ХабаровскНИРО разрешила лов с 20 августа, и верховья кеты не увидели. Идею полного запрета промышленного лова до 2025 года поддержал один из ведущих специалистов по тихоокеанскому лососю Сергей Золотухин. Он также призвал ХабаровскНИРО перейти от умозрительных расчетов лососевых запасов к реальному подсчету кетовых родителей, заходящих на нерестилища, а правоохранителей — к их полноценной охране. К пресс-конференции в режиме онлайн подключились другие участники, один из которых предложил полностью запретить всякий вылов, в том числе КМНС и любителям.
Организаторы конференции отнеслись к этой идее прохладно, зато мой хороший знакомый из бывших председателей рыбколхозов ее всецело одобрил. Его аргумент: под видом КМНС будут бесконтрольно ловить браконьеры и те же рыбопромышленники. Ходят, например, упорные слухи, что в Николаевском районе местных КМНС контролирует криминальный авторитет по кличке Фашист и что его уловы не меньше промышленных. Кроме того, в КМНС числится уже более тридцати тысяч душ, из них значительная часть самозванцев с русскими и кавказскими фамилиями, и если каждый из них поймает хотя бы по сто нормовых килограммов, то до нереста тоже может ничего не дойти.
Было бы логично года на четыре запретить ловить всем. За это время очистить КМНС от самозванцев, передать муниципалитетам любительский лов на льготных условиях, усилить рыбоохрану переводом ее в ведение губернатора с повышением ответственности и зарплаты инспекторов, обложить экспорт амурского лосося-сырца высокими пошлинами, иначе будут беспощадно выгребать все подчистую; выработать жесткие требования для владельцев рыболовных участков по переработке, местному сбыту, рабочим местам. При полном запрете лова всем жителям рыбацких поселений было бы резонно выплатить определенные денежные компенсации. Правда, есть мнение, что они все равно будут ловить, но для этого есть правоохранители.
Во время моей недавней поездки на Нижний Амур главный рыбовод Удинского рыбоводного завода Алексей Аверин настаивал на том, что основной причиной пустых нерестилищ являются заездки, которые задерживают ход рыбы в верховья. Кета, будучи на сносях, вынуждена сбрасывать икру в низовьях нередко там, где нет нерестилищ с природными ключами и необходимой температурой для воспроизводства. В результате такое икрометание не дает потомства. Почему бы не запретить заездки хотя бы на один год и не посмотреть, как это скажется на заполнении нерестилищ, и заодно максимально усилить контроль за сетевым выловом? Вопрос к тем представителям отраслевой науки, которые без убедительных аргументов настаивают, что заездки лучше сетей.
Наряду с неотложными мерами принципиально важно сформулировать правильную стратегию краевого рыбного промысла, дабы не наступать на старые грабли.
Судите сами: если основной целью федеральной программы «Развитие рыбохозяйственного комплекса» определен переход от экспортно-сырьевого типа к продовольственной независимости, а основным индикатором — самообеспечение рыбой и ее потребление в среднем на человека, то в краевой программе об удовлетворении рыбных потребностей местных жителей ни одного слова. Некоторые из перечисленных мер требуют корректировки федеральных законов, однако есть и то, что можно решить на месте. Скажем, ввести в состав краевой Анадромной комиссии всех глав приамурских районов для сбалансированных решений. А также отредактировать распоряжение краевого правительства «О направлениях и задачах развития Хабаровского края до 2026 года…», где основными приоритетами названы увеличение искусственно выращенной молоди, формирование дополнительных рыбоводных участков, обеспечение подходов лососей-производителей к рыбоводным заводам.
При этом любой ихтиолог знает, что свыше 90% амурской кеты воспроизводится на естественных нерестилищах, оставшихся без рыбы и без защиты. И что на больших реках искусственное разведение не заменяет естественное, а только отчасти его компенсирует. То есть в этой части распоряжение губернатора требует содержательной доработки. Уже после пресс-конференции WWF, 17 февраля, в Хабаровске председатель ФГБНУ «ВНИРО» Кирилл Колончин, иными словами руководитель отраслевой науки, представил проект стратегии промысла лососей в 2022 году. В проекте предлагается запретить промышленный вылов выше устья Амгуни и ниже устья Амура, то есть в Амурском лимане. И увеличить количество проходных дней для заездков. Кроме того, запретить в Амуре плавные сети. А без сетей выше Иннокентьевки из-за большого течения ловить невозможно. Запрет на промысел в Амурском лимане можно только приветствовать, однако остальные предложения дают возможность рыбопромышленникам в устье Амура ловить заездками, из-за которых, по мнению независимых ихтиологов, воспроизводство лосося невозможно.
В заключение остается поблагодарить общественников и их координатора от WWF за колоссальный объем полевой работы, наглядно продемонстрировавшей, что после десятилетнего прессинга золотой лососевой рыбки мы остались наедине с разбитым корытом. Рыбка вернется, когда мы обуздаем любителей легкого заработка с их ненасытной алчностью, иначе она, как старуха в пушкинской сказке, вконец обездолит простого амурского рыбака.
Виктор Марьясин
