О семейном фестивале полынного супа узнали в Москве. Презентовать это уникальное действо на главной площади страны организаторы фестиваля национальных литератур России «Красная площадь» пригласили Андрея Бельды. Почему его? Потому что именно он и его жена Евгения – инициаторы полынного фестиваля, который в преддверии 87-й годовщины муниципалитета и Нового года прошел в столице Нанайского района селе Троицкое.
Что за неожиданный праздник в июне? Но именно в день летнего солнцестояния нанайцы празднуют Новый год, считая его женским, потому что начинается летняя путина. Основная нагрузка в это время ложилась на плечи женщин. Амур-то до сегодняшнего времени считался богатым на рыбу. Поймать ее не было проблемы, а вот переработать, да так, чтобы на весь год запасов хватило, да из кожи одежду и обувь пошить для себя, для мужа, для детишек – это и великое искусство, и великий труд. Оттого и считалось, что летний Новый год – женский.
Может, оттого, что почти перестали благодарить древних духов, милостиво кормить лучшим, что есть, беда творится с рыбой, совсем летнюю путину запретили. Как жить нанайцу без рыбы? Ложись да помирай без горбуши да кеты.
О полынном супе
Самая вкусная уха – у амурских народов. Видно, секрет какой-то знают, тайный, особый. Спросишь, а они плечами пожмут, скажут, что никакого секрета нет. А в темных глазах, что крылом чайки, словно лукавый огонек промелькнет. Тайничают, хитрят, наверняка особые заговорные слова знают. Кого ни спроси, у каждого в роду великий амурский шаман был. Да, колдуют, варево заговаривают, конечно, оттого и уха такая вкусная.
— Вы, когда на природу выезжаете, шашлыки жарите, — говорят нанайцы, — а для нас радость сварить на свежем воздухе уху, да так, чтобы еще с дымком была!
Варили уху из сазана, сома, верхогляда. Все там сбалансированно, все кладется как надо. Не суп, а дружба рыбных народов. А запах-то, запах! На всю округу!
Ну, уху полземли варит, может, и не такую вкусную, ничего в этом особого. А вот кинешь туда полыни, и словно мир красочнее станет. В рыбный дух деликатно вольется полынный запах, и такая от этого истома, чуть не блажь наступает, аж дух останавливается.
Сварить уху – полдела. Тут еще нужно правильно приготовить полынь. Собирают ее в мае, когда побеги молоденькие, еще не огрубевшие от солнца и времени. Это для напитка поэтов и композиторов и так сойдет, а для супа горечь полынная никак не нужна. Чтоб избавиться от нее, моют полынь в нескольких водах, опускают в кипяток, снова моют. Раньше-то скатывали в колобок да сушили на солнце. Сегодня проще: в морозилку и пользуйся до следующего мая.
Готовится соакта чолони — так называется полынный суп по-нанайски — несложно. Сначала варят уху, добавляют картофель и черемшу, в последний момент кидают в суп полынь. А еще любят нанайцы в суп добавлять грибы, что растут в тальнике. Вкусно необыкновенно!
Кстати, полынный суп, сваренный по амурскому рецепту, говорят, на Камчатке в кулинарном фестивале занял третье место. Пока еще не распробовали камчадалы. Распробуют, первое место будет это блюдо занимать.
Анява агданасиосо (Радуйтесь празднику)
Если бы это были простые кулинарные посиделки, как иные думают, так и стоила бы вся эта суета овчинки. Еда – это не просто. Обеденный стол – это место, где собиралась семья, где привечали дорогих гостей. И где, как не в кулинарии, скрыты, в том числе, и те культурные коды, которые и делают одних нанайцами, а других русскими?
Перед открытием мероприятия организаторов, участников и гостей фестиваля поздравил Григорий Ледков, президент Общероссийской общественной организации «Ассоциация коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации»:
— Сегодня в стремительных условиях унификации этнической культуры важным становится сохранение ее элементов, к которым относится традиционная кухня. Традиционная пища – это основа жизни коренных малочисленных народов, которые умели полноценно и рационально использовать ресурсы родной природы. Фестиваль полынного супа – это важное этнокультурное событие, которое позволит привлечь внимание общественности к вопросам сохранения и популяризации традиционной национальной пищи. Уверен, фестиваль «Соакта чолони» станет данью уважения к великому наследию нанайского народа и в целом коренных малочисленных народов, — отметил Григорий Ледков.
Соцветие культур
На праздник съехались представители из Хабаровска и национальных сел Комсомольского, Хабаровского и, конечно же, Нанайского районов. Под звуки бубнов открыли фестиваль обрядом встречи гостей Агдапси бачин и обрядом очищения Иличиори.
Помимо выставки декоративно-прикладного творчества на фестивале были представлены хомораны. Так называли летние национальные жилища нанайцы. Каркас из прутьев ивы, сверху полотнища, сшитые из бересты. Пол покрывали камышовыми циновками редкого плетения.
В концертной части приняли участие как фольклорные коллективы, так и самодеятельные ансамбли эстрадной песни, музыки, танца.
— Во-первых, мне понравилось, что появились новые лица, — сказала Варвара Данилова, директор Центра народного творчества, заслуженный работник культуры. — Причем молодые, заинтересованные лица. Со своим подходом, но тем не менее с интересом к народному творчеству. Какие-то коллективы стали лучше, какие-то хуже. В целом давно ничего не меняется. Взаимопроникновения культур не происходит. Только что русские участвуют в национальных нанайских ансамблях и наоборот.
А ведь было время, когда в Нанайском районе был мощный хор, который исполнял произведения Николая Менцера, дальневосточного композитора.
— Представителей амурских народов нигде же не учат, у нас в институте культуры нет специального отделения. В колледже искусств раньше было отделение, сегодня нет, — посетовала Варвара Данилова.
Рассказывали, что в 90-х годах выбросили на помойку целый оркестр народных амурских инструментов. Хранили в подвале, протекли батареи, инструменты испортились. Сегодня и мастеров на Амуре не осталось, кто мог бы изготовить инструменты для профессиональных музыкантов.
Что касается русских песен, то как-то говорить не хочется. Как пример. Ведущий представил коллектив из села N, что-де исполнит композицию из русских народных песен. Вышли на сцену барышни в костюмах непонятно какой губернии, начали петь. Пели долго. За двадцать минут ни одной русской народной песни не прозвучало. Все песни советских авторов. Может, руководитель посчитал, что никто не заметит? И зачем такое на фестивале национальной культуры? Если говорить о туристической привлекательности, то нужна аутентика, фолк, а в Нанайском районе есть что показывать. Культура нанайцев и богата, и самобытна. Собственно, и аутентика других народов смотрелась бы органично.
Может, оставить эти псевдонародные хоры с пластмассовыми кокошниками, нарядами несуществующих губерний, всеми этими «матрешками и балалайками» для обыкновенных конкурсов художественной самодеятельности? Уж сильно фальшивыми они выглядят, словно филиал «Евровидения». Вряд ли нормального туриста можно завлечь этими, по сути, эстрадными «прелестями». Да и стоит ли в это вкладывать налоговые деньги? Сами в кабаке заработают.
И еще. К таким мероприятиям, наверное, нужно привлекать в виде экспертов этнографов и носителей культуры. Народная культура требует вдумчивого, бережного отношения. Иначе ее можно просто потерять.
Салат из сырой печени
Если бы не дождь, такой толчеи в Межпоселенческом центре культуры и досуга села Троицкого не было бы. С одной стороны, в сумраке Центра толком не разглядишь произведения мастеров, а там что ни работа, то шедевр. А тут еще дегустация национальной кухни. С другой стороны, получилась своего рода «атомная бомба», собралась критическая масса, и дальше уж гуляй — не хочу. Конечно, в основном присутствовала нанайская кухня, но были и белорусская кухня (все-таки Синду основали белорусы), и русская. Всевозможные пироги, окрошка, каши на столах. Красавица в национальном костюме аккуратно в резную рюмочку из графина наливает. Жидкость белесая, мутная.
— Приятного аппетита! Поди, барышня, самогоном себя решили порадовать?
— Что вы, — всплеснула женщина руками. – Квас, ей-богу, квас!
В палатке пестрит от кокошников, сарафанов и щек румяных. На улице — мелкий дождик, вот и приходится эту красоту в палатке прятать: а вдруг всю размоет?
Не скучно красавицам. Сами для фестиваля приготовили, сами лопают. На столе — скоблянка из трех сортов мяса, окрошка на квасе, сазан, фаршированный овощами, каша, приготовленная в тыкве, и еще куча всякой снеди, от которой самый захудалый мужичок добрым молодцом сделается.
— Почему называется скоблянка? Потому что мясо берется полузамороженное и тонкими пластами режется. А потом все обжаривается, причем каждый сорт мяса отдельно – птица, говядина, свинина. Заправляется все это сливочками, добавляются подосиновики. А еще мы картошечку запекали с салом, с укропчиком. Пирожки разные, курник.
А спросишь, какое любимое блюдо, так что русские, что нанайцы – все в один голос: «Тола! Конечно же, тола!»
А рядом-то, рядом стол ломится от нанайских кушаний.
— Вот попробуйте наш нанайский салат, — сказала женщина и упорхнула выступать.
А салат вкуснющий — что-то там сладковатое с черемшой. Вторая женщина подходит:
— Вот вы попробовали салат из сырой печени, попробуйте из вареной.
Раньше-то заставить есть сырую печень и под дулом автомата невозможно было. Не самурай все-таки! А тут ел, за уши оторвать невозможно было! Все принципы, весь консерватизм разбился о вкусноту. Вот только теперь понял, почему эвенки считали оленью печень деликатесом, сравнивая ее с мороженым.
В каждом национальном селе – свои вкусы, даже полынный суп везде разный.
— Я полынь мелко-мелко режу, мой внук только мой полынный суп ест. А там крупными кусками.
Таковы уж нанайцы — сердечные, гостеприимные, радушные люди. И очень хлебосольные. Можно было попробовать не только соакта чолони — полынный суп, но и даи нёня — запеченную дикую утку, бода — лечебный напиток из разваренного зерна с добавлением толы.
— Попробуйте, это студень из рыбьих пузырей. Булдин называется, — рассказала Галина Киле из села Джуен Амурского района. Находится село на берегу озера Болонь. — Пузыри любой рыбы отваривают часа полтора-два. А потом бульон сам застывает.
— Это ж сколько нужно рыбин!
— У больших рыб и пузыри большие!
Экзотика, конечно. О моси – студне, которые делают ульчи и нивхи из рыбьей кожи с таежными ягодами, слышал, а о булдине в первый раз. Попробовал, а студень нежный, вку-у-усный. Да что ж такое, что ни блюдо, то лакомство.
Хэрхэ — такой салат тоже готовят в селе Джуен.
— Берут сазана, снимают шкуру, прямо с чешуёй. Обливают крутым кипятком, чешую убирают. Если рыба свежая, кожа быстро бланшируется. Кожу режут на узкие полоски. Можно подавать с черемшой, можно с диким луком, — рассказала Людмила Ходжер.
А столы-то ломятся от яств.
— Это губа, язык и щеки сохатого, а это — дикая утка.
— Кто охотился?
— Мы все охотники.
— И женщины?
— Бывает, что и девчонки! И на рыбалку ездим.
— А кто больше добывает – мужчины или женщины?
— Мужчины, конечно, — сказали амурские красавицы, заулыбались, а глаза хитрые-хитрые. Все-таки женщины азиатские. Мужчины — всё для них.
— Как живется?
— Хорошо живем!
— Лукавите!
— Дружно мы живем, а деньги – дело наживное.
Хабаровчанки Кристина и Анна угощали гостей фестиваля современной модификацией — полынным супом-пюре, таежным чаем и нанайской лепешкой:
— Мы участницы национального ансамбля и исполняем танцы народов Приамурья на современный лад.
— Что дают вам танцы?
— Эмоции. Когда зал заряжается, как приветствует и как провожает.
В Межпоселенческом центре культуры и досуга села Троицкого словно Вавилон какой-то праздничный. Жаль, что в основном русская речь звучит. Но хоть блюда подписаны по-нанайски.
— А это что?
— А это картошка с мясом.
— А по-нанайски?
— Дудусэ уликсэ.
Не может быть. С картофелем нанайцы познакомились довольно поздно, переняли картофелеводство у русских. Значит, и слово должно, по идее, быть из русского языка. Да и есть в амурской кухне блюдо – картошк тола, с красной икрой. А тут свое слово для картошки, нанайское. Ну не могли же нанайцы опередить американских индейцев и сами «изобрести» этот корнеплод! Другой вариант – прямой контакт с индейцами, населяющими Южную Америку, в незапамятные времена.
— Что означало изначально «дудусэ»?
— Не знаем. Картошка и картошка!
Стал спрашивать. Через некоторое время подсказали: «корень». И правда, все просто. Картошка – это корень. Удивительно то, что русские не только освоили картофель, но и переняли слово для его обозначения. А нанайцы нашли слово в своем лексиконе. Какой удивительный, мудрый народ с богатым воображением!
— Нашим мамам и бабушкам запрещали говорить на нанайском языке. Умирает язык. Но мы стараемся свою культуру поднимать! Мы организуем танцевальные ансамбли, поем, готовим национальную еду, — рассказала Валерия Бельды из национального села Найхин.
Баниха, андана! (Спасибо, друзья!)
Фестивальное время – как быстрый ручеек. Не успели ни наговориться, ни все попробовать, ни везде побывать. А значит, нужно обязательно приехать в следующем году на фестиваль полынного супа.
Стоит отметить, что инициатор и один из организаторов фестиваля Андрей Бельды – руководитель семейного ансамбля «Мэнгун муэнэ» из села Найхин. Под его руководством прошли состязания по национальным видам спорта — стрельбе из лука и бросанию шеста.
Кстати, на фестивале выбрали самый вкусный полынный суп. Строгое жюри признало победительницей Евгению, супругу Андрея.
Само мероприятие организовано было при поддержке правительства Хабаровского края Краевым научно-образовательным творческим объединением культуры и Ассамблеей народов Хабаровского края.
Юрий Вязанкин