Пока в топку санкций летят международные связи, страна меняет рельсы в светлое экономическое будущее, строя конструктивный диалог власти и бизнеса.
Редакция продолжает выяснять у лидеров деловых объединений страны, чем они готовы помочь государству оказать поддержку малому и среднему бизнесу. В развитой экономической модели именно на предпринимателей делается главная ставка — как драйверов развития, лично заинтересованных в преумножении не только собственных капиталов, но и материального благополучия потребителей.
Очевидно, пришла пора и нашей стране обратиться к этому опыту не просто на словах, но уже и на деле — в полной мере, а не зачастую декларативно и избирательно, как это происходило при наличии развитой торговли с заграницей. Как это получается и получается ли, выясняем у члена президиума правления Общероссийской общественной организации малого и среднего предпринимательства «Опора России», председателя Хабаровского регионального отделения Сергея Мазунина.
— Сергей Николаевич, к настоящему моменту у российского бизнеса появилось понимание, что происходит и к чему это ведет?
— Сейчас сложные времена для бизнеса, да и для всех, по всем понятным причинам: санкции, давление. Прежде всего это связано с финансами — девальвация рубля, ограничение доступа к мировым финансовым ресурсам. Это влечет увеличение ключевой ставки, удорожание кредитных ресурсов для бизнеса. Стоимость кредитных ресурсов сейчас выше нормативной прибыли, заложенной в бизнес-модели. Как долго продлится этот период, никто не знает. Как далеко еще зайдут процессы, также никто не знает.
— Какие самые срочные задачи предстоит решить?
— Сразу после 24 февраля наши иностранные партнёры начали принимать санкции и ограничения. По мере их появления мы сразу начинали так же быстро их осмысливать, принимать предложения, искать решения.
Понятно, что надо срочно перестраивать логистические цепочки. Многие компании ушли с рынка, отказываются поставлять то, на чем ранее были выстроены торгово-партнерские отношения. Очень сильно изменившаяся внешняя среда требует сегодня стабилизировать экономику. Прежде всего — нивелировать социальные последствия: удорожание товаров, работ, услуг. Процесс этот инерционный, имеет отложенный эффект. Но мы уже видим обращения, что сахар, муку предприятия пищевой промышленности не могут приобрести, тогда производство встанет. Другой пример — приобретение запчастей, комплектующих для оборудования, их импортная составляющая…
— Так чье же это дело — только власти или у бизнеса есть возможность влиять на изменения процессов?
— Роль, даже миссия общественных организаций — это как раз такая возможность, потому что не все индивидуальные предприниматели могут достучаться до власти. Для этого созданы деловые объединения. В России есть «большая четверка», с ними работает администрация президента. Это «Опора России», «Деловая Россия», Российский союз промышленников и предпринимателей, Торгово-промышленная палата. Есть отраслевые союзы, есть региональные. Мы, как общероссийская организация, имеем больше компетенции в федеральных вопросах, а также можем влиять на принятие мер поддержки и в краевой компетенции.
— Как ваша организация участвует в общей перестройке отечественной бизнес-модели в эти дни?
— Сейчас в стране сформированы площадки на федеральном уровне, регулярно собираются штабы под председательством первого вице-премьера Андрея Белоусова. Мы, как общероссийское общественное объединение, собираем предложения от предпринимателей со всей России. Государство принимает свои, тоже верные решения. Конечно, они важны и необходимы, но все же недостаточны. Пока необходимо отслеживать как меняется ситуация и в ручном режиме «двигать вагоны» и решать задачи. На основании предложений из регионов «Опора России» подготовила большой список экстренных мер поддержки малого и среднего предпринимательства, требующих решения на федеральном уровне. Он состоит из пяти основных блоков, и часть этих мер уже принята.
— Расскажите о них подробнее.
— Первое — это снижение фискальной нагрузки. Ряд программ, которые сегодня уже запущены на федеральном уровне. Например, программа кредитования со ставкой 13-15 процентов. Обычная рыночная ставка банка — 25 процентов и выше. По определённым отраслям, не всем конечно, субъект МСП может взять кредит под 13 или 15 процентов. Конечно, необходимо, чтобы эта поддержка стала шире, чтобы в нее попадало больше отраслей экономики, больше видов деятельности. Банком России выделено 500 миллиардов на реализацию программы по таким ставкам. Также утверждено постановление о кредитных каникулах для аграриев и пролонгации срочных кредитных договоров при сохранении льготной ставки кредитования. Это так называемые кредитные каникулы. Мы можем отложить платежи, пока сложный период. У аграриев начинается посевная, ее нельзя пропустить, учитывая, что на Украине вообще посевная срывается и в целом будет рост мировых цен на продовольствие. По кредитным каникулам предпринимателю можно продлить их до 30 сентября, чтобы сейчас не напрягаться чрезмерной нагрузкой по уплате.
— Бизнес многие годы жаловался на обилие проверок, их сокращали и отменяли, но жалобы не прекращались…
— Сейчас действует мораторий почти на все плановые и внеплановые проверки бизнеса. Остались только связанные с опасностью для жизни и здоровья людей. Санкции по ним стали менее строгими — не штраф, а предупреждение. Выявили, указали, выдали срок для устранения. Это освобождает время и ресурсы на развитие бизнеса.
— Уменьшилось давление и со стороны уголовного преследования предпринимателей?
— Да, изменен порядок возбуждения уголовных дел по преступлениям, связанным с уплатой налогов. Раньше просто силовые органы возбуждали дела, сегодня ФНС администрирует налоги и принимает более взвешенные решения. Это очень правильно, потому что на уровне органов внутренних дел мало кто является специалистом по налоговому законодательству.
— Похоже на ковровую либерализацию отношений между государством и бизнесом…
— Это происходит по многим пунктам. Например, компенсация расходов на систему быстрых платежей. Это плата банкам за платежи, самая минимальная — это 1 процент. Сегодня у бизнеса резко падает маржинальность. Особенно в торговле, когда они живут на обороте и делают небольшие накрутки. Когда и так отпускные цены растут, а если еще на них накручивать больше процент и отдавать банкам… Поэтому их аппетиты умерили.
Будет ускорен возврат НДС для компаний, не находящихся в стадии банкротства или структуризации. Введен мораторий на рост кадастровой стоимости для расчета налога на имущество.
— Говорят, особенно сложно тем, кто работает с госзакупками. Там строгий контроль и свои санкции за неисполнение контрактов.
— Сегодня мы видим, что происходит повышение отпускных цен у производителя или поставщика. И теперь товар стоит ту цену, которую предприниматель физически не может исполнить. Это значит, что по закону к нему должны применяться штрафы, а сам он попасть в реестр недобросовестных поставщиков. Сейчас другая ситуация. Поэтому эти санкции не применяются, а по соглашению сторон или цена увеличивается, или договор расторгается.
По офсетным контрактам будет снижен минимальный порог до ста миллионов рублей. Ранее было от миллиарда. Благодаря снижению этого порога бизнесу открывается больший доступ к госконтрактам, это хорошая конкуренция за качество.
— Курс на собственное развитие вместо «поклонения Западу», о котором так долго сокрушались, но продолжали, теперь все же взят?
— Да, и этому много примеров. Вводятся дополнительные меры в сельском хозяйстве, это создание товаропродающей идеи, то есть давно забытая, но эффективная потребкооперация. Мы могли бы меньше зависеть от поставок из-за рубежа, если закупали продукцию у своих фермеров, построили или отремонтировали склады. Чтобы у фермера были гарантии, что его товар поступает в торговую сеть. Например, нестационарная, мобильная ярмарочная торговля. Чтобы могли приезжать и излишки по выходным продавать. Люди получают качественные продукты по более дешевым ценам, чем в магазине. Это нужно поддерживать.
Самозанятость как формат, расширение видов деятельности, которыми самозанятые могут заниматься. И повышение порога по доходу, потому что инфляция пошла вверх, чтобы они не потеряли статус.
В промышленности — это создание промпарков. Это фонды развития промышленности, гарантийные фонды, фонды поддержки предпринимательства, это микрозаймы. Их необходимо докапитализировать. Потому что спрос более дешевый.
Лизинговые каникулы и программы поддерживания лизинга. Это важно, особенно для тех, кто привлекает транспорт, оборудование.
Параллельный импорт. Раз наши партнеры вводят санкции, то тогда мы продолжаем инициативу нашего президента с газом и предложим им оплату товаров в рублях. Не хотите, значит, и не будем. Купим у тех, кто хочет, вот и все.
В «ковидное» время было принято пять пакетов поддержки на федеральном уровне. Сначала общие, потом точечно. Так же и сейчас. В марте был принят второй пакет федеральных мер поддержки, и это далеко не конец.
— Понятно, что федеральный диалог власти и деловой общественности работает эффективно. А что насчет регионального уровня?
— Мы направили свои предложения губернатору в первой половине марта, письмо на 8 листов, но обратной связи пока не получили. По факту, нам не хватает более оперативной кооперации власти и делового сообщества на местном уровне. На прошлой неделе мы объяснили, что краю необходимо принимать решения вместе с бизнесом, и у нас есть много актуальных предложений, на совещании с первым зампредседателя правительства Марией Авиловой. Она ответила, что теперь руководители краевых деловых объединений будут собираться в правительстве каждую неделю. Обсуждать экономическую ситуацию в связи с санкциями, поднимать те или иные вопросы, возникающие сегодня.
— Расскажите о ваших предложениях в рамках Хабаровского края.
— Например, упрощенная система налогообложения. Это региональный налог на доход с оборота от 1 до 6 процентов. Обычно везде стоит максимальная ставка, но там, где считается необходимым стимулирование, она снижается. В прошлом году для социальных предприятий это было принято. Мы предлагаем распространить это и на другие отрасли. Знаю, что принят понижающий коэффициент 0.8 процента, снижение по УСНО. Но насколько я знаю, в тех видах деятельности, где в принципе мало кто может этим воспользоваться. А есть действительно такие, где назрела потребность в поддержке. Я понимаю, что это означает выпадающие налоги, но, если сегодня-завтра предприятие уйдет с рынка, мы это быстро не восстановим.
Это рабочие ставки, в том числе. У малого бизнеса по краю больше 20 процентов занятости. Это даже не спасание бизнеса, а спасание рабочих мест. Чтобы люди получали зарплату. Чтобы поддержать платежеспособность при растущих ценах в магазинах. Все это теряется, если предприниматель уходит с рынка. А потом вернуть его гораздо сложнее, дороже, проблематичнее.
Сегодня есть указ президента, который дал губернаторам достаточно расширенные полномочия по рассмотрению и принятию решений на местах, оперативно. Мы ждем таких действий.
— Как региональное отделение вашей организации сейчас участвует в происходящих событиях на территории?
— Например, после нашего интервью я иду на встречу в прокуратуру. Накануне прокурорам всех уровней пришло поручение проверять изменения в ценообразовании. И, в частности, сотрудничать по этому направлению с «Опорой России». Мы собираем информацию по увеличению стоимости кредитов, товаров, оцениваем обоснованность этих повышений.
Если, например, повысилась ключевая ставка в банке и кредит подорожал, а в договоре указано, что банк имеет право пересчитать ставку, то это обоснованно. Если нет, а предприниматель поднял цену, то к нему появляются претензии. Такие моменты прокуратура должна пресекать, чтобы умерить конъюнктурные аппетиты или артельные сговоры, как в прошлые «ковидные» времена пытались на этом спекулировать.
В этот раз нам скинули платежные документы из сети магазинов недорогих продуктов. Внезапно выросли отпускные цены у производителя рыбных консервов во Владивостоке. То есть это наша рыба, выловленная в море по соседству, здесь же переработанная. Почему она должна дорожать? Это не импортный товар, привязанный к курсу доллара… Разберемся вместе с прокуратурой.
— Очевидно, вы тоже слышите довольно распространенное мнение в нашем обществе, что всех этих довольно травматичных изменений можно было бы избежать, если бы не спецоперация…
— Безусловно, сегодня тяжело всем. Но все же понятно: та угроза, которая стала причиной проведения спецоперации, потребовала превентивной меры. Мы не могли ждать, когда придет на нашу территорию война, как в Сирии. Диванные критики жалуются на возросшие траты. Но лучше так. Потому что, когда прилетит, потом поздно будет или существенно дороже, плюс человеческие жертвы. Лучше пусть на чужой территории проходят эти военные действия, но мы эту угрозу обнулили. Теперь мы знаем о планах агрессии через Украину в адрес ДНР и ЛНР, а потом Крыма. Это одна история. А если бы ракеты поставили у нас на границе, в четырех минутах подлета до Москвы, как планировалось далее? Это очень опасная вещь, и потом уже все, спастись не успеете.
Да, что-то мы не доели, в отпуск не съездили, не купили шубу, но с этим мы можем прожить. Зато в экономическом плане мы сейчас отстраиваем свою безопасность. Это перезагрузка экономики, и она идет с 2014 года, когда импорт у нас реально уменьшился, а экспорт вырос в два раза. Мы, кстати, сельхозпродукции экспортируем за рубеж больше, чем вооружения. И это еще не весь потенциал. Мы можем расти. Это возможности для бизнеса. Ушли иностранные компании? Да ради бога. Значит, бизнесу надо занимать эти ниши. Понятно, что при таких кредитных ставках это сложно, поэтому есть программы стимулирующие или потом ставка как-то вернется. Вот и все. Это возможности, мы свою экономику делаем более сильной, меньше зависящей от внешнего мира. Чтобы мы производили все, что нам необходимо, сами.
— А что дальше?
— Сейчас наши бывшие партнеры сами говорят, что выданы все возможные санкции, они уже максимально исчерпали потенциал давления на ограничение нашей экономики. Основное, что могли, они уже сделали. Потом попытались надавить на Китай, на других наших традиционных союзников. С арабами встречались, чтобы они нефтедобычу увеличили, а рассчитывались только в долларах. Но арабы сказали: с Китаем будем в юанях, с Индией в рупиях, с Россией в рублях. В национальных валютах. Конечно, это удар по доллару.
— Во всем происходящем можно найти хоть какой-то позитивный момент?
— Уже банально звучит выражение: в любом кризисе есть свои возможности. У нас же, как всегда, пока жареный петух не клюнет или волшебный пинок не прилетит, что-то существенное не изменится. Давайте рассматривать это так. Развитие происходит тогда, когда мы выходим из зоны комфорта. Когда все хорошо, то думаем: зачем нам это импортозамещение, все и так поставляется, покупается. А тут раз — и заставили импортозаместиться. Ну что ж. Производство осталось, за рубежом нам уже ничего покупать не надо, валюта остается здесь, наши люди работают, наши бизнесы работают, налоги увеличиваются. Соответственно, на налоги строим мы инфраструктуру. Поэтому смотрим на это как на волшебный пинок и наши новые возможности.
Опрос провела Елена Романова. Фото автора
