Сегодня гость редакции Петр Владимирович Перевезенцев, уполномоченным по правам ребенка в Хабаровском крае.
— Может возникнуть недоумение: зачем нужна ваша служба, если есть социальная защита, опека и попечительство и т. д.? Не лишняя ли это структура? Быть может, это дань моде…
— В свое время этот институт родился на уровне РФ по предложению президента страны. В то время в его администрацию было очень много обращений. Их анализ показал, что большинство касается нарушенных прав детей, особенно детей-сирот и оставшихся без попечения родителей.
— Можно конкретнее?
— В то время злободневными были вопросы о лишении несовершеннолетних детей доли имущества, о продаже недвижимости, об алиментах, об оформлении детей в детские дома, о разрушенных семьях и т. д.
— А в наше время разве такого не бывает?
— Бывает, но это уже единичные случаи, а не массовые нарушения прав.
— Выходит, социальная служба с такими проблемами не справляется?
— Справляется. Но, как говорят психологи, иногда происходит профессиональное выгорание, случается привыкание к ситуации. Свежий пример: на днях мы посещали дом ребенка при колонии № 12 в селе Заозерном Хабаровского района. Дети находятся там с рождения и до трех лет, а потом их должны передавать в детский дом. Но некоторых детей оставляли там до пяти лет.
— Почему? Это плохо?
— Конечно, плохо! В доме ребенка все хорошо для малышей, но с детьми от трех до пяти лет уже проблемы. Но, к сожалению, служба опеки и попечительства действует не из интересов ребенка, а по букве закона. Если нет нужной справки, то ребенка не переводят и год, и два. И опеку не волнует, что ребенок не развивается физически и умственно, потому что находится с маленькими детьми. Ведь в том доме ребенка не предусмотрены ни логопеды, ни дефектологи, ни воспитатели. Вот для решения таких вопросов и существует наша служба, чтобы защищать права и законные интересы детей.
— То есть это дополнительный институт защиты?
— Да, именно для неординарных ситуаций. А вы можете представить, что у нас есть семья, где семь детей, где старшему ребенку уже семнадцать лет, но ни один из них ни дня не был в школе?!
— И где такая семья? Неужели в Хабаровске?
— В Хабаровске.
— И как такое могло быть?
— А вы представьте: если бы в советское время ребенок не ходил в школу, что было бы?.. И вообще такое могло быть? Не могло. А сегодня большой панельный дом в районе ДОСов в Хабаровске, семья из семи детей, которые вообще не знают школу и не учатся, и при этом всему дому наплевать на ситуацию с этими детьми. Вопиющий случай!
— А вы как узнали?
— От патронажной сестры, которая приходила к последнему малышу этой мамаши. Мы посещали эту семью, разбирались.
— И что же делать с детьми?
— Понятно, что семья неблагополучная, поэтому детей забрали и определили в детское учреждение. Кстати, в ряде регионов детских домов уже нет. Есть только пункты временного пребывания. Логика здесь понятна: помещать детей в семьи под опеку — это и экономия бюджетных средств, и социализация детей, и их нормальное развитие. У нас в крае пока сохранена система детских домов, но у нас больше раз в пять-шесть детей тоже в приемных семьях.
— Скажите: не посещающие школу дети — это единичный случай или это проблема?
— Это проблема, поскольку случай не единичный. Это проблема не сегодняшняя и не вчерашняя. Это проблема общественного безразличия. Многие наши люди стали настолько равнодушны, к сожалению.
— На ваш взгляд, почему мы такие?
— На мой взгляд, по причине отсутствия государственной идеологии. Я не говорю о ее политической составляющей. Я говорю про сформулированную идеологию жизни в государстве каждого его гражданина — куда мы двигаемся, для чего живем.
— Понятно. Но не будем углубляться в политику, вернемся к заданной теме. Вы с какого времени в должности уполномоченного?
— С 30 марта 2022 года.
— Как восприняли назначение? Ведь до него вы были первым секретарем Хабаровского краевого комитета КПРФ.
— А я им и остался. Это было мое условие, и федеральный закон дает такую возможность. Причем, наш губернатор Михаил Владимирович Дегтярев согласовал мою кандидатуру с Геннадием Андреевичем Зюгановым. Зюганов посчитал, что мне следует согласиться, и привел ряд убедительных аргументов.
— Аргументы есть и у нас. Вы — педагог по образованию. Депутат двух созывов Законодательной думы Хабаровского края и одного созыва Законодательного собрания Амурской области, автор самого первого краевого закона о молодежной политике, партийный лидер коммунистов и просто неравнодушный человек. Дегтярев сделал правильный выбор.
— Спасибо за оценку. Я пришел не на развалины. Я считаю, что государственная молодежная и детская политика у нас в Хабаровском крае находится на более высоком качественном уровне, чем в других дальневосточных регионах. И еще мне повезло на предшественников. Нам следует только развивать направления.
— Например.
— Например, мои предшественники внедрили в практику создание общественных советов, как помощников уполномоченного по правам ребенка. Неравнодушные люди у нас все-таки есть. Работает общественный совет отцов; проблемами детства занимаются люди в образовательных учреждениях разного уровня; есть служба психологической помощи и т. д. Они бесплатно взаимодействуют с нами в качестве экспертов, информаторов, аналитиков. На общественных обсуждениях мы вместе вырабатываем пути решения сложных вопросов. Если мы создадим такие советы в каждом поселении, то будет большая польза. Ведь самое главное — иметь информацию, чтобы порой даже понудить местную власть действовать в интересах детей.
При институте уполномоченного по правам ребенка Хабаровского края создан детский общественный совет, куда отбираются дети из всех районов края. Мы ежегодно собираем смены и учим. Недавно в Москве прошел первый съезд руководителей таких детских советов. Вы знаете, что по инициативе президента в стране создается всероссийская детская организация. Знаменательно, что о ее создании было заявлено в канун 100-летия пионерской организации.
Следующее направление. Мы получаем информацию от граждан. Если существует угроза жизни или здоровью детей, то привлекаем необходимые соответствующие службы и местную власть, и мы совместно делаем проверки сообщений. Например, в последнее время в социальной сети стала часто появляться информация о недостойном отношении педагогов к учащимся в школах. И это не просто информация, а снятое школьниками видео. Возникает вопрос: а не сделана ли в таких случаях намеренная провокация педагогов? И здесь надо особенно щепетильно разбираться. Я лично считаю, что сегодня школьным преподавателям надо ставить памятники — настолько усложнилась их работа, их положение в обществе и их отношения с детьми. Это большая проблема.
— Вы говорили об общественных обсуждениях. Какие-то вопросы уже рассматривали?
— Да. Обсуждали вопрос безопасности детей в летний период.
— Что им грозит, кроме возможности утонуть в реке?
— Летом дети, особенно малолетние, на длительное время (пока родители на работе) остаются без присмотра. Мы подумали, какую и как разработать программу, в которой можно бы учесть многие риски? И главное: в современном понимании дать детям некий алгоритм действий.
— Интересно…
— Да, для детей это будет интересно. Мы сделали социальные ролики: по правилам безопасности дома, правилам обращения с газом и т. д. То есть, получился календарь с куар-кодами на тридцать дней безопасности по самым разным ситуациям. Ребенок открывает и смотрит — доступно и понятно. Ведь подавляющее большинство детей имеют смартфоны и могут пользоваться такой помощью в каких-то ситуациях или учиться, как надо поступить самому или помочь другу. Это наше ноу-хау, такого в стране еще нет.
— Это подсказки для благополучных детей.
— А это тоже вопрос. На мой взгляд, есть некий перекос: неблагополучных детей мы защищаем, помогаем им больше, чем благополучным. Слава богу, появляется такое понимание, что мы должны заниматься не только проблемными детьми, но и больше внимания уделять благополучным.
— Появляется — это как?
— Например, Михаил Владимирович Дегтярев увеличил премии детям-победителям всероссийских олимпиад, музыкальных конкурсов с десяти тысяч рублей до ста тысяч. Вот это правильно. И это только первый шаг. Хотя мы никуда не денемся от того, что права детей нарушаются в основном в неблагополучных семьях.
— Какие вы ставите себе задачи?
— Не в моем характере ломать предыдущее: все хорошее, что было до меня, будет продолжено. Второе: мы должны привлечь самый широкий круг общественности к работе над детской проблематикой. И третье: убрать препоны, которые возникают из-за бюрократических недоработок — в сфере занятости, к примеру.
— Препоны? Какие?
— Рассказываю: попробуйте устроиться на работу в возрасте от 14 до 18 лет. Очень сложно! Я считаю, что мы должны дать возможность работать тем, кто хочет; обеспечить ребятам получение бесплатной медицинской справки (сейчас это стоит в пределах трех тысяч рублей); мы должны понудить работодателей платить ребятам достойную заработную плату. В советское время было просто устроиться на работу в подростковом возрасте, и государство было в этом заинтересовано. Вот так надо сделать и сейчас. Я буду добиваться.
Раиса Целобанова. Фото автора
