Глава 2. СОБР
С трепетом мы с товарищем, также бывшим курсантом ХВВСУ, входили на базу СОБР, представляя себе спецназовцев былинными русскими богатырями, всех сплошь мастерами спорта по боксу и борьбе, ну минимум по стрельбе, ростом под два метра и с мужественными обветренными лицами. Сам я переживал, как я с ростом сто девяносто сантиметров и весом сто килограммов со своей начальной боксерской базой смогу соответствовать уровню бойца спецподразделения. В итоге мы в отряде оказались самыми крупными и по спортивной подготовке как минимум не уступали уже набранным бойцам спецназа.
Подразделение СОБРа было недавно сформировано, поэтому зачеты для вступления в спецназ еще не были готовы. Однако на скорую руку было решено, как нас протестировать.
СОБР тогда проводил тренировки в районе заброшенного пятиэтажного здания, расположенного в Хабаровске напротив первой краевой больницы. Для начала нужно было спуститься в альпинистском снаряжении с пятого этажа этого заброшенного здания, а я категорически боялся высоты. Страх полностью ушел, когда командир отделения Миша Шведов, бывший десантник, взяв меня за шиворот нового пуховика (мне не сообщили об импровизированных зачетах, и я, как назло, пришел в новой аккуратной одежде), внимательно посмотрел мне в глаза и вытолкнул с пятого этажа. Мне даже понравилось, когда я мягко проехал на сурах все пять этажей и аккуратно приземлился на кучу какого-то хлама. Следующий этап зачетов был более захватывающий. Мне предложили сесть в уазик на пассажирское сиденье и изображать бандита, задача СОБРа была остановить УАЗ и задержать импровизированного преступника. Во время движения российского джипа спецы бросили светошумовую гранату с поэтическим названием «Заря», после чего все дружно кинулись вытряхивать «бандита» из уазика, а Миша Шведов нанес мне около пяти быстрых ударов кулаком в скулу, спасибо, в челюсть не попал. После успешного задержания Шведову пришла мысль повторить данное действо…
Я уже был порядком разозлен, так как получил несколько весомых ударов в лицо, и моя новая одежда — пуховик и джинсы — была порвана в нескольких местах (как я думаю, именно это в период очередного российского кризиса разозлило меня куда больше пропущенных ударов). После остановки чуда российского автопрома с помощью «Зари» я не стал дожидаться, пока меня вытряхнут с нанесением телесных повреждений из машины, и в момент открытия двери уазика не самым крепким, надо честно признать, бойцом спецназа сам выпрыгнул на спеца. Все остальные собровцы, человека три или четыре, уже падали сверху на нас. Первым на земле лежал действующий боец, а уже на нем удобно расположился и я. Когда пыль улеглась и все пришли в вертикальное положение, с земли поднялся кинувшийся первым к двери уазика боец, изрядно потрепанный и окровавленный после того, как на нем побывала не одна сотня ощетинившихся оружием килограммов. После этого эксперимент с задержанием решено было прекратить. Я успешно был зачислен в легендарный СОБР. Второй тестируемый (моего крупного товарища в этот день не было) после внимательного осмотра моей одежды отказался проходить эти веселые испытания, но по каким-то неведомым мне причинам в СОБР все-таки был принят.
В СОБРе было скучно, сидишь себе целыми днями в УВД города (своей базы тогда еще не было) и ждешь, когда кто-то из оперов закажет собровцев на задержание либо на обыск. Коллектив подобрался разношерстный, в основном молодые двадцатилетние парни после учебных заведений, и не всегда высших, либо милиционеры из других служб, привлеченные возможностью получения офицерского звания. В СОБР, в отличие от ОМОН, все бойцы и даже водители в 90-е были офицерами. Настоящими спортсменами были буквально единицы, чаще люди с уровнем спортивной подготовки, полученной на уроках физкультуры. При этом дисциплина в подразделении была армейская, что больше всего меня не устраивало, в связи с чем я начал искать возможность перевода в оперативное подразделение, чтобы самому заниматься именно раскрытием преступлений, а не обеспечением раскрытия по чужим разработкам. Уже был подписан рапорт на мой перевод в первый отдел РУОП, когда в отряде произошло ЧП.
Прокуратурой были задержаны тот самый Миша Шведов и Сергей Имаев, оба начальники отделений отряда быстрого реагирования, еще один офицер спецназа был найден повешенным в своем гараже. Выяснилось, что накануне ночью бойцы привезли в РУОП мужчину для профилактической беседы: он постоянно избивал свою сожительницу, красивую девушку. Однако мужчина был не так прост и, сообразив, что нет заявления от потерпевшей, отказался идти на контакт с собровцами, настаивая, что отношения с сожительницей органов не касаются. Разговор «по-хорошему» в управлении не получился, собровцы на красной служебной «семерке» повезли мужчину на берег Амура для продолжения общения в другой обстановке. В те лихие 90-е официальных инструментов для обуздания участников преступных группировок или лиц, себя причисляющих к таковым, у РУОП практически не было. Зачастую люди просто отказывались писать заявления на бандитов и просили помочь неофициально, оставляя себе шанс избежать мести со стороны преступников за обращение в органы. Этот случай был как раз из такой серии. Спецы просто из человеческих побуждений хотели помочь девушке, не имея с этого никакой материальной выгоды.
Взявшись за дело, собровцы побоялись отпускать мужчину обозленным, так и не получив обещания не трогать больше сожительницу. Когда служебные «жигули» управления свернули на улицу Пионерскую краевого центра, «задержанный» выпрыгнул из машины. По одной из версий, кинулся с ножом на офицера СОБР, по другой — просто хотел сбежать. В ответ на его действия один из собровцев выстрелил в мужчину два раза из специального бесшумного пистолета ПСС. Одна из пуль попала мужчине в шею, причинив смертельное ранение. Стрелявший собровец был инструктором отряда по огневой подготовке, поэтому выстрел пришелся точно в цель. Вспышки от выстрелов ПСС видел военный, вышедший покурить на балкон дома, возле которого происходили описываемые события. Он и сообщил о происшествии в дежурную часть милиции. В районе улицы Краснореченской красную служебную «семерку» задержали сотрудники вневедомственной охраны УВД, в багажнике автомашины был обнаружен труп.
Даже для прокуратуры выяснить, кто из сотрудников РУОП брал накануне служебную машину и за кем закреплен специальный бесшумный пистолет, особого труда не составило. С утра прокурорские задержали двух офицеров, третий был обнаружен в своем гараже повешенным, рядом лежала записка с текстом, не оставляющим сомнений в самоубийстве инструктора по стрельбе. От этой истории волосы встали дыбом даже у видавшего виды начальства нашего управления, мне же ситуация показалась знакомой.
В ОБЭПе я со своим наставником Борисычем изымал документы в одном из хабаровских банков, когда к нам обратилась та самая девушка. Сотрудница банка пожаловалась на своего сожителя и даже показала раны от сигарет, которые мужчина тушил о ее тело, однако, несмотря на наши уговоры, заявление на гражданского мужа оформлять побоялась. Без заявления сотрудники ОБЭП ничем не смогли помочь девушке, и буквально через несколько месяцев она вышла на офицеров СОБРа, которые решили проблему кардинально, правда, и сами пострадали на всю жизнь.
Через несколько дней после этого ЧП я перевелся в первый отдел РУОП на должность старшего оперуполномоченного.
Глава 3. Первый отдел
Я стал старшим оперуполномоченным первого отдела РУОП по борьбе с организованной вооруженной преступностью, бандитизмом и квалифицированным вымогательством — так грозно тогда он назывался. Надо честно признать, что РУОП в большей степени формировалось из сотрудников УВД, от которых начальство хотело избавиться. Но не всегда эти люди были никчемными, были и толковые опера, конфликтующие с маразматическим руководством, как говаривал мой товарищ (в 2000-е возглавлявший «бандитский» отдел Главка): что ни дурак, то начальник. Опера РУОП в корне отличались от культурных бэповцев, причем сравнение было явно не в пользу первых.
Я попал в ученики к Константину Шорину, долгое время проработавшему в патрульно-постовой службе, что и наложило на Костю определенный отпечаток. Костя любил пострелять при задержаниях преступников, и это было не самое худшее его качество, как я вскоре понял…
Вадим Курасов
Продолжение в следующем номере
