Сегодня гость редакции — Сергей Викторович Ефремов, руководитель Управления Федеральной налоговой службы по Хабаровскому краю, государственный советник РФ 2 класса.
— Как поработала ваша служба в минувшем году? Какую бы вы дали оценку?
— Хорошо поработала наша служба. Для нас это был уникальный год в связи с прошедшей реорганизацией.
— Как-то тихо и незаметно она прошла. А что изменилось?
— Раньше в крае было девять инспекций и над ними наше Управление. Инспекции были юридическими лицами и контролировали определенные территории. А с октября 2022 года районные и городские инспекции как юридические лица ликвидированы и присоединены к Управлению. Теперь все администрирование на территории края проводит само Управление как одно юридическое лицо, как один налоговый орган.
— И в чем здесь смысл?
— Первое: в оптимизации. Мы сократили начальников и обеспечивающих специалистов — хозяйственников, финансистов, кадровиков. Второе: сотрудников небольших отделов районных инспекций объединили в большие отделы при Управлении. К примеру, в отделе оказания государственных услуг Управления сейчас 61 сотрудник. Мы надеемся, что большие отделы дадут повышение профессионализма и качества работы.
— Что это даст народу?
— Для налогоплательщиков ничто не изменится в плане контактов с нашими сотрудниками. Но повышение качества работы приведет к уменьшению претензий.
— А что — с претензиями есть проблемы?
— После названной реорганизации отныне жалобы на наше Управление рассматривает Межрегиональная инспекция по Дальневосточному федеральному округу, которая находится во Владивостоке.
— То есть жалобы следует отправлять туда?
— Да. Но их все равно могут подать к нам, а мы их пересылаем в вышестоящий налоговый орган.
— И сколько приходит жалоб?
— За год поступило в пределах четырехсот жалоб.
— Так мало?
— Так ведь мы не злодеи.
—На что жалуется народ?
— Большая часть жалоб на действия и бездействие налоговых органов — по приостановке операций по счетам, по неправомерному взысканию задолженности и т.д. Порядка ста жалоб по налоговым проверкам. Но мы стремимся к урегулированию споров. Есть такое правило в Налоговом кодексе: в момент рассмотрения жалобы налоговые органы должны принять все меры для урегулирования налогового спора. И мы не встаем ни в какие позы, а разбираемся по существу дела. Если наши сотрудники сделали что-то неправильно, то мы признаем. А по налоговым проверкам чаще всего исход урегулирования идет к смягчению наказания. У нашей службы есть такое право — смягчать налоговые санкции, и мы это право используем по максимуму.
— Интересно, а на основе чего можно смягчать?
— Допустим, по Налоговому кодексу идет санкция в двадцать или сорок процентов за неуплату налогов. А дальше самая разная мотивация на снижение: в связи с кризисной ситуацией, социальной направленностью деятельности, большим количеством работников и т. д. И каждая такая причина значительно уменьшает санкционный процент.
— А как оценивается качество вашей работы?
— На специальном сайте «Ваш контроль» идет постоянный мониторинг госорганов гражданами. За год мы получили больше 140 тысяч оценок, и нас оценили на «хорошо» 99,94 процента участников мониторинга.
— Такая оценка дана только вашей службе? Как вы смотритесь на фоне других регионов?
— По всей стране у налоговиков стабильно хороший уровень. Большинство налогоплательщиков оценивают налоговые органы достаточно высоко. Могу подтвердить фактами. Например, в прошлом году мы так оптимизировали свои технологические процессы, что возврат налога на доходы физических лиц (НДФЛ) стали проводить намного быстрее. Раньше на это отводилось четыре месяца, но мы укладывались в три. Потом мы для себя норматив изменили на 15 дней, а в результате дошли до среднего срока по краю в семь дней. Но это при условии отсутствия нарушений в декларации.
— Возврат налога — это…
— … это возврат НДФЛ налогоплательщикам, которые получают вычеты на образование детей, на медицинское обслуживание, на покупку жилья.
— Интересно, какая общая сумма возврата этого налога?
— Рекорд! 4,6 миллиарда рублей вернули жителям края.
— Вернули много. А собрали сколько?
— Я напомню: в начале прошлого года вообще-то все беспокоились – последствия ковида, новые санкции, специальная военная операция на Украине — что будет с экономикой? Но реально год прошел хорошо. В крае собрали налогов 122,4 миллиарда рублей во все уровни бюджетов или на 8,1 миллиарда рублей (на 7 процентов) больше, чем за предыдущий год. В том числе в федеральный бюджет собрано 22,1 миллиарда рублей с увеличением к уровню 2021 года на 2 миллиарда рублей или на 10 процентов. В консолидированный бюджет Хабаровского края поступления составили 100,3 миллиарда рублей с увеличением к уровню 2021 года на 6,1 миллиарда рублей или на 6,5 процента.
— Консолидированный бюджет Хабаровского края — это краевой бюджет и местные бюджеты. Разделите на цифры.
— Из 100,3 миллиарда рублей консолидированного бюджета поступления в краевой бюджет составили 78,4 миллиарда рублей, а в местные бюджеты — 21,9. В первом случае рост также на 6 процентов, во втором — на 8.
— По страховым взносам…
— …по страховым взносам на обязательное социальное страхование поступления составили 93,6 миллиарда рублей. К уровню 2021 года поступления здесь снизились на 1,8 миллиарда рублей.
— Есть причина?
— Дело в том, что в связи с санкциями и прочими делами федеральное правительство в 2022 году давало некоторым отраслям отсрочку по текущим платежам, чем они и воспользовались. Но эти платежи поступят в 2023 году. А в целом все планы мы выполнили.
— За счет чего выросли налоговые поступления?
— За счет того, что экономика края дала положительные результаты. В нашем крае экономика многоукладная, что хорошо влияет на ее устойчивость. Сказался также перевод транспортных потоков на Дальний Восток. Наши крупные машиностроительные предприятия связаны с увеличением оборонных заказов. Началось строительство некоторых крупных объектов. Это Малмыжское медное месторождение, возрождение добычи олова в Солнечном районе, второй БАМ и т. д. Есть влияние инфляции, она понуждает работодателей повышать зарплату, соответственно растет НДФЛ.
— Если смотреть по сумме поступлений в бюджет, то какие налоги стоят на первом месте?
— На первом месте налог на доходы физических лиц (НДФЛ) — 53 миллиарда рублей, затем идет налог на прибыль — 19,5 миллиарда рублей, налог на добавленную стоимость (НДС) — 18 миллиардов рублей, налог на имущество — 17,5 миллиарда рублей и т.д.
— Есть расхожее впечатление, что налог на прибыль находится на последнем месте, потому как народ любит скрывать свою прибыль…
— Налоговые органы за последние годы разработали хорошую систему контроля НДС. А так как базы по НДС и по налогу на прибыль примерно одинаковые, то, контролируя автоматически НДС, мы выявляем все нарушения по неуплате налога на прибыль. Но самый сложный в администрировании — это налог на доходы физических лиц.
— «Серые» зарплаты?
— Да, выплата зарплаты в конверте — это договоренность двух сторон. Скрываться от налога можно, но не долго, поскольку есть много методов выявления. С другой стороны, сами работники жалуются. Предприниматели зачастую нехорошо обращаются с народом — задерживают зарплату, не выдают обещанное и т. д. И люди жалуются: в инспекцию по труду, в прокуратуру, в налоговую службу. Мы начинаем смотреть выручку по кассовым аппаратам, операции по банковским счетам и все прочие нестыковки. Вызываем предпринимателя на комиссию и объясняем: или грядет налоговая проверка, или добровольное исправление. Большинство выбирают последнее.
— Есть мнение, что «серые» зарплаты составляют чуть ли не пятьдесят процентов. Может быть такое?
— Давайте прикинем. НДФЛ и страховые взносы платят примерно 600-700 тысяч человек из 1,3 миллиона всего населения края. Убираем детей и пенсионеров (еще примерно 600 тысяч человек), получается более-менее реальная картина. Быть может, раньше тысяч сто работников получали «серую» зарплату. Но опять же: с 2020 года у нас действует налог на профессиональный доход (речь о самозанятых), а его введение подтолкнуло многих показывать свои доходы.
— И сколько их, самозанятых?
— На конец 2022 года их уже 44 тысячи человек. Это легализованные доходы.
— Вы упомянули о кассовых аппаратах. А если в магазине ими не пользуются, то это уже нарушение? И все ли торговые точки должны их иметь?
— По закону практически все должны применять контрольно-кассовую технику и выдавать кассовый чек. Однако есть нюанс, который все осложняет. Уже второй год действует мораторий на проверки. И кое-кто считает, что при моратории можно не соблюдать законодательство. А я рекомендую, чтобы все наши граждане требовали выдачу чеков, а если не выдали, то чтобы обращались в налоговые органы.
— Какие сферы у вас на особом контроле?
— В приоритете у нас общепит и рынки. Но мы их не проверяем, а наносим профилактические визиты. Наши сотрудники проводят профилактические визиты и без жалоб, по своей инициативе, если видят некие отклонения по выручке и т.д.
— Например.
— Например, если в течение дня не работал кассовый аппарат. Так ведь не бывает, чтобы за день не было ни одного покупателя в торговой точке на рынке.
— Как в общепите, в торговле, да и в других сферах без проверок? Народ, который пользуется услугами, относится к этому плохо. Народ, который оказывает эти услуги, относится к этому хорошо. А вы — как?
— Считается, что профилактические визиты решают ту же задачу, что и проверки.
— Но у вас же есть своя аналитика. Отсутствие проверок подтолкнуло народ к добросовестности или к нахальству?
— Не могу сказать ни да, ни нет. Дана, скажем так, поблажка бизнесу на некоторое время. Когда-нибудь это закончится. Придет понимание, что уговоры в трудное для страны время — не лучший вариант. Было бы проще, если бы мы штрафовали за нарушения, а не грозили пальчиком. Потому что информация о солидном штрафе — лучший пропагандист и агитатор за честность.
— То есть вы за жесткие отношения?
— Многие века весь мир строится не на уговорах, а на наказании за нарушения. Такова теория и практика управления государством и обществом. Посмотрите на западную систему администрирования. Она у них гораздо жестче. Там больше прав у налоговых органов. Более жесткие наказания за неуплату налогов. Во многих странах нет сроков давности доначисления налогов. К примеру, у нас три года отводится на налоговые проверки, а за рубежом и десять лет не предел.
Мы же видим: когда бизнес не платит зарплату, он доводит людей до кипения. Та же невыдача чека в магазине — это не манипуляция с бумажками, а обман при продаже некачественного товара или обсчет покупателя и т. д. Думаю, со временем все это будет обдумано, проанализировано и изменено.
— То есть вы хотите сказать, что вам и настращать-то налогоплательщиков нечем?
— Мы стращаем тем, что написано в законодательстве. Либо вы соглашаетесь с нами, и мы даем вам возможность рассрочки платежа без пени, без санкций. Либо мы одномоментно начисляем всю сумму, и вы идете беседовать в следственный комитет. Вариантов всего два.
— И что народ выбирает?
— Большинство людей понимает свои проблемы и исправляет свои ошибки.
— Понятно. Расскажите о наших ТОРах и ТОСЭРах — территориях опережающего развития. Им уже достаточно лет от роду. Они дают преференции бизнесу. А что они нам дают или еще ничего не дают в плане налогов?
— Там большие льготы по налогу на прибыль, на землю, на имущество, пониженные ставки по страховым взносам. Предполагается, что, начав новое производство, они все льготы компенсируют новыми рабочими местами, новыми товарами и т. д. Пока эти территории активно развиваются, и особых проблем с ними мы не видим. Я бы сказал, что такие льготы и преференции было бы неплохо распространить на весь наш край и даже на весь Дальний Восток.
— Тогда два вопроса. Первый: а кто должен анализировать отдачу от ТОРов и ТОСЭРов?
— Анализировать должны минфин и минэкономики края по данным налоговых органов. Им известно, в какую сумму выливаются эти льготы. Если льготы не эффективны, то их пересматривают и отменяют. По ТОСЭРам никаких инициатив пока не было, а по другим льготам минфин края выходил в краевую думу, и льготы отменяли. В 2020-21 годах по всей стране проходила чистка неэффективных льгот.
— Второй вопрос: если всему краю дать такие льготы, то с чего собирать налоги, как наполнять бюджет, на что жить?
— Глобальное снижение налогов могло бы дать толчок быстрому росту производства, которое давало бы более крупные суммы налогов.
— Есть такие примеры?
— Те же свободные экономические зоны Китая. Есть и другие примеры. Огромное предприятие на Малмыжском месторождении, оно же входит в территорию опережающего развития. А когда будет построено, то придет и отдача.
— Давайте поговорим о долгах по налогам. Это больная тема?
— Долги — больная тема всегда и у всех. У нас задолженность по всем видам налогов порядка 17 миллиардов рублей. Это накоплено за несколько лет. Понятно, что за 2022 год появились новые должники. Но в целом у нас уровень собираемости налогов за прошлый год составил 100,3 процента.
Взыскание долгов с организаций — достаточно технологичный процесс со всеми известными процедурами, и вся их финансовая история видна. А с физическими лицами намного сложнее, в должниках числится более 600 тысяч человек. По прошлому году долг за ними будет в пределах 1,2 миллиарда рублей по налогу на транспорт, на землю, на имущество и т. д. Это переходящий долг, хотя он за последние годы снижался миллионов по сто за год.
— Так мало и так медленно?
— А как быть, если у человека зарплата в конверте, машина на ладан дышит, а отбирать квартиру нельзя категорически? Мы работаем с должниками. Представьте объемы такой работы: за прошлый год должникам направлено 118 тысяч требований о погашении долга; направлено в судебные органы 39 тысяч заявлений; направлено в территориальные органы судебных приставов 28 тысяч приказов; совместно с ними проведено 156 рейдов и 87 арестов имущества и т. д.
Однако есть и другой выход: у физических лиц имеется возможность списать свои долги.
— Как?
— Если судебные приставы выносят решение о невозможности взыскания долга, то мы его списываем. То есть, если у человека нет зарплаты, нет имущества, которое можно продать, и т. д.
— Но для этого же надо куда-то обращаться?
— Для этого должник должен сотрудничать с приставами. Должники иногда сбегают, скрываются от приставов, а зря. Еще можно подать заявление о банкротстве, но это при суммах долга больше пятисот тысяч рублей.
— Есть примеры банкротства?
— Достаточно много, по краю уже несколько тысяч физических лиц оформили банкротство.
— У людей действительно финансовый тупик или пользуются возможностью?
— Я думаю, многие пользуются. Мы анализируем и видим, что чаще всего их долги — это кредиты, взятые в банках.
— Можно ли верить фирмам, которые рекламируют свои услуги по списанию долгов?
— Я бы рекомендовал думать. Фирма поможет составить пакет документов, но за результат она не отвечает.
— А в чем коварство банкротства?
— Банкротство и списание долга — платная процедура. То, что фирма подготовит пакет документов, еще ничего не решит. Вашу финансовую жизнь будет анализировать финансовый управляющий. Если банк очень заинтересован во взыскании долга, он заставит управляющего поискать, куда делись деньги. Может оказаться так, что привлекут ваших родственников или других лиц к солидарной ответственности. Вот такие могут быть последствия.
— Есть ли налоговые проблемы с малым бизнесом, который работает у нас, а зарегистрирован за пределами края?
— Есть такая проблема в малом бизнесе. Это касается специального налогового режима или упрощенной системы налогообложения. Проблема с ним не решена. Предприниматель становится на учет там, где он прописан по месту жительства. Он может купить жилье, к примеру, в Крыму или в Чечне, и там стать на учет. А налоговая ставка там может быть меньше, чем в Хабаровском крае, чем бизнес и пользуется. Но, к примеру, в Севастополе налоговики создали судебный прецедент. Они налог по упрощенной системе налогообложения доначислили по своей более высокой ставке, чем той, где был зарегистрирован предприниматель. И выиграли дело в суде.
А пока мы с этим боремся, как можем. У нас был прецедент, когда сразу несколько предпринимателей зарегистрировались в одной северокавказской республике. Мы попросили коллег посмотреть, действительно ли они находятся там. Потому что в таком случае идет искажение единого государственного реестра юридических лиц, поскольку туда внесен недостоверный адрес, не постановка на учет по обособленному подразделению в Хабаровске, и пр. Ситуацию урегулировали.
То есть я хочу сказать, что к каждой хитрой схеме через какое-то время все равно будет подобрана судебная практика, чтобы пресечь подобные манипуляции. Недопустимо, чтобы в одной стране было лоскутное законодательство.
— Какая у нас в крае ситуация с малым бизнесом?
— Мы смотрели реестр малого и среднего бизнеса: количество предприятий уменьшилось, а количество работающих в малом бизнесе выросло. То есть качественно малый и средний бизнес улучшился. Я читал: в первый год выживает всего пять процентов вновь открытых предприятий. Давайте так рассуждать: если есть дефицит товаров или услуг, значит, можно говорить, что бизнеса не хватает. Судя по нашему городу, так не скажешь.
— По городу — да, а по краю?
— А по краю потребителей мало, у нас слишком маленькие населенные пункты.
— Какие есть нововведения в этом году?
— С января 2023 года введен Единый налоговый счет (ЕНС) и Единый налоговый платеж (ЕНП) для юридических лиц и индивидуальных предпринимателей. Раньше они на каждый налог заполняли платежки, было множество вариаций заполнения реквизитов, из-за чего могли быть ошибки, что приводило к долгам и начислению пени. Сейчас платить проще: один платеж в месяц, два реквизита в платежке. Распределение денег по налогам взяла на себя налоговая система. То есть бумаг стало меньше. Такой подход уже много лет требовали от нас налогоплательщики, и, наконец, он реализовался.
— Покажите преимущества ЕНС на простом примере.
— Пожалуйста. Например, у физического лица есть машина, квартира и дачный участок. Раньше он должен был заполнить три платежки, чтобы заплатить три налога. Мог перепутать суммы, и у него по одному налогу получалась переплата, а по другому — долг, на который начислялись пени. Ему следовало обратиться в налоговую службу, чтобы перевели деньги с одного налога на другой. Сейчас человек платит одну общую сумму, не разделяя ее по видам налогов. Деньги попали в карточку налогоплательщика, а налоговая служба сама распределяет их по всем налогам.
— Еще есть новшества?
— Вы слышали об автоматизированной упрощенной системе налогообложения? Для бизнеса, где меньше пяти сотрудников, сделан полный автоматизированный расчет налогов. Пока в эксперименте участвуют четыре региона, но со временем такая система наверняка будет и в Хабаровском крае.
— Чем это хорошо?
— Налоговая служба берет поступления по банковскому счету и по ККТ, сама считает сумму налога и говорит налогоплательщику: ты согласен? Если не согласен, идет уточнение. Если согласен, уплатил налог. Все! До крупных налогов пока не дошли. Но мы уже сами считаем для юридических и физических лиц все имущественные налоги. То есть все идет к лучшему электронному взаимодействию налоговых органов и налогоплательщиков. А это — простота и открытость нашей службы.
— А сами налогоплательщики не желают улучшить электронное взаимодействие с вами?
— Представьте, желают. 351 тысяча налогоплательщиков уже имеют личные кабинеты. Жизнь показывает, что это важно и не сложно. Но их следует открывать больше и больше. Это позволит сэкономить время на проверки документации, на заполнение деклараций и многое-многое другое. Меня удручает, что все-таки многие не знают возможности данных сервисов. И еще: если возникают какие-то вопросы, то я рекомендую не слушать ничьи советы или консультации, а обращаться прямо на наш сайт nalog.gov.ru. За наши консультации я ручаюсь. И требуйте письменный ответ. Потому что в Налоговом кодексе есть правило: если налогоплательщик нарушил законодательство, но исполнял рекомендации налогового органа, то он не подвергается наказанию.
— Какие задачи на нынешний год?
— Ничего у нас не меняется, все задачи прежние: надо выполнить все бюджетные назначения, снизить задолженность, минимизировать претензии налогоплательщиков.
Раиса Целобанова
В опросе принимала участие Ирина Северцева
Фото автора
